Философская

Мы там, где не кончается июль,
И серпантин по горному отрогу,
А персонажи говорят и крутят руль,
Но никогда не смотрят на дорогу.

И ты не видишь моего лица,
На память — шоры, на глаза — повязки,
Нигде приюта нет для беглеца,
И я смотрю сквозь прорезь
Красной маски.

В какой долине, за какой рекой
Живёт твоё потерянное племя?
И осторожно, лапкою сухой
Скребёт в шкатулке запертое время.
N-N

Никогда ещё человечество не стояло так близко к своему неминуемому концу. Даже создание атомной бомбы и угроза ядерной зимы не была так опасна для всего живого, чем то, что происходит сейчас.
Более двух тысяч лет назад об этом пророческий писалось в книге книг, под названием Библия. И все те пророчества начали сбываться на наших глазах. Братская война из-за лукавого. Вирусы, которых никогда не были известны человечеству и словно «косят» людей выборочно, через одного. Технологические и природные катаклизмы со всех сторон окружают села, города и страны. Земля же, выдержавшая бомбёжку метеоритов, ледниковые периоды, мировые войны и множество иных ударов, стала неспособна противостоять человечеству и что-то свыше предприняло свое последнее контрнаступление на род человеческий. И скоро этому роду придёт конец. Нет, это не домыслы безумца, что озвучивает свои галлюцинации. Это глубокий и дотошный анализ древних писаний и предсказаний. Сопоставление этих писаний и фактов из жизни, что происходит вокруг, аналитика и прогноз всевозможных исходов из той или иной ситуации. Увы, но всё идёт к тому, что скоро человек перестанет существовать. И это должно произойти в ближайшие несколько лет.
Тридцать лет спустя…
Люди до двадцати пяти лет от роду не застали того дня, когда вся наша цивилизация рухнула в одночасье, спустив нас обратно в железный век. А те, кто застал те времена либо начали забывать все, либо не хотят вспоминать весь тот ужас. В любом случае ничего уже не изменить. Теперь нам всем тем, кто уцелел после катастрофы придется строить новую жизнь, и возможно заново заселить планету. Ведь мы даже не знаем остался ли кто-то в живых вне нашего поселения, в котором мы укрылись от атаки машин, которые были управляемы искусственным интеллектом.
Сбой в программе, ошибка программирования, или обычный, но такой смертоносный баг. Называйте как хотите, но факт остался фактом. Но что-то побудило искусственный интеллект встать на тропу войны со своим создателем. Как же это знакомо Богу… Лишь небольшая группа людей в триста человек смогла выжить, избежав жестокой расправы над родом человеческим. Вскоре, конечно, искусственный интеллект сам перестал существовать, так и не научившись вырабатывать электричество для собственного жизнеобеспечения. Но при этом не исключено, а даже вполне вероятно, что он остался где-то в облачных хранилищах в виде цифрового кода. И к счастью для выживших он теперь не может управлять теми роботами-карателями, которые уже, по самым оптимистичным для них прогнозам, уже лет семь как ржавеют. Единственное, что теперь человеку необходимо сделать, так это просто уничтожить эти самые «облака». Да машины сокрушительно выиграли бой, но победа в войне должна достаться «венцу творения». Беда лишь в том, что почти никто не знает где, находятся эти самые хранилища облаков. И те совсем ещё юные храбрецы, идущие на поиски, не до конца понимают того, чего именно они ищут. Своим героизмом они воскрешают воспоминания стариков о старой сказке: «Иду туда, не знаю куда. Найду то, не знаю что». Тут и добавить больше нечего.
Я же, один из трехсот стариков, понимаю, навряд ли при нашей жизни увидим полный разгром искусственного интеллекта. Это понимание родилось не на пустом месте, а в качестве длительных и качественных размышлений. Во-первых, почти никто не знает где именно находится эти хранилища с исходным кодом и расположением папок с ИИ. Во-вторых, оно явно не одно, и разбросанно по всем континентам и странам. В-третьих, нас слишком мало, чтобы провести на столь глобальные поиски. Отсюда, как вывод, выходит, что старики, такие как я, просто не доживут до того момента, когда землёй вновь будет править человек. Единственное, что нам остается делать, только ждать и периодический, одну за одной, медленно, но верно уничтожать эти хранилища, приближая день окончательной и безоговорочной победы.
Думается, что цивилизация и без того уже не та, и вряд ли кто-то додумается о том, как вновь запустить искусственный интеллект, но при этом небольшой шанс этого все же есть. Это может даже произойти не со зла, а для того, чтобы «просто посмотреть». Мы этого допустить не можем, и не должны.
Молодые, те кто родился после катастрофы, знают о случившемся только по рассказам и пересказам. А я-то помню, что было тогда, и помню всё очень хорошо. У меня не было спокойной ночи с тех пор. Как по расписанию, ровно в половину четвёртого ночи я просыпаюсь в холодном поту от собственных криков. Мне постоянно снится один и тот же сон, что основан на реальных событиях, которые так хочется забыть.
Мы всей семьёй сидим перед телевизором. Диктор рассказывает какую-то тревожную новость. Его слов не разобрать, но это скверное чувство тревоги, нарастая с геометрической прогрессией, создает гнетущее состояние печали и безысходности. Моя мать закрыла рот руками, а из её глаз текли слёзы. Отец, покрасневший от злости и выпитой водки, тихо, еле слышно материл правительство за бездействие. Жена моя, на которой я женился всего лишь год назад, пытается успокоить нашу дочь, которой полгода отроду. Видимо только дочь понимала и осознавала весь предстоящий кризис. Внезапно дверь в квартиру выламывается, и в комнату вошло оно.
Эта машина напоминала собаку, размером с немецкую овчарку. Вместо пасти у нее находилось пистолетное дуло под патрон девятого калибра. Вместо глаз был тепловой сканер. А вместо ушей торчали тоненькие антенны. Дальше были более значительные различия. Из корпуса в разные стороны торчали две балки, на которые крепились пулемёты на подобии M134-Minigun. А вместо хвоста торчала небольшая ракетница.
Оно знало, что мы будем тут. Оно знал, что мы смотрим телевизор. И как только оно вошло в комнату, началась стрельба. Не знаю, как объяснить и рассказать всё то, что я тогда видел. Всё было как в замедленной съемке. Сначала скорчившись от боли, что принесли ей проникающие в тело пули, упала моя мама. Ни среагировать, не вскрикнуть я не смог. Просто не успел. Следом, с огромным грохотом рухнул мой отец. Звук от бьющегося стекла от бутылки водки прошли мимо моих ушей. Я впал в непонятное состояние безразличия и шока. Дальше падает моя жена, роняя дочь на пол. Дочка, упавшая за огромное пуза своего деда, оказывается вне зоны поражения этого робота. Могло бы показаться, что ей просто повезло. Но увы, эти роботы не знают жалости и пощады ко всему живому, их просто было не остановить, пока на этой планете есть такое понятие как жизнь. Нет, искусственный интеллект не желает видеть, как мучается человек, но при этом он не хочет, чтобы человек разумный продолжал свою жизнедеятельность. Этот робот обошел бездыханное тело моего отца и всем своим весом в несколько сотен килограмм начал давить мою доченьку. Её крики боли и страха до сих пор отзываются в моей памяти. К сожалению, это было не самым страшным. Ужасно стало в тот момент, когда она замолчала на веке. Робот просто раздавил её неокрепшее тело, выпустив все внутренности наружу. Я до сих пор жалею о том, что произошло в тот день, но при этом я ничего не мог сделать против вооруженной машины. Я просто сбежал. Хотя и прошло уже немало времени, но от стресса, страха и отчаяния, мне так и не удалось вспомнить сам побег.
До восстания искусственного интеллекта, меня может быть и осудили люди, пристыдив за трусость. Но сейчас всем всё равно. А точнее все понимают, что глупо рисковать жизнью, когда людей и так очень мало. Сейчас каждый человек на счету, а тот, кто знает хоть что-то о местонахождении облачного хранилища, является чуть ли не божеством. Поэтому-то меня и никто и не судит ни морально, ни по закону. Единственной судьёй для меня была моя совесть, что мучает меня каждую ночь. Лишь в те часы, когда проснусь от ужаса, я забываюсь и бессмысленно ищу родителей, жену и дочку где-то рядом с собой. А спустя минут пять, я понимаю, что их рядом нет, и уже никогда не будет. И несмотря на эти мимолётные помутнения памяти, мои воспоминания остались такими же, какими они застряли в тот самый день, не позволяя самим себе обрасти новыми фактами и искажениями. И каждый день я всё так же страдаю, как и в тот час, когда умерла моя семья, на моих глазах. Чувство мести и правосудия к машинам и искусственному интеллекту меня так же не гложут. Все чувства умерли вместе с моей дочерью.
Продолжая жизнь в условии пост апокалипсиса, мы стараемся вычеркнуть всё то, что было «до», постепенно создавая свое собственное «после». Естественно, на это потребуется время, и немалое, но именно времени у нас предостаточно. Жизнь, мягко говоря, не сахар, но все же плохая жизнь лучше, чем хорошая смерть. А наши молодые вовсе не знают другой жизни. От части я им даже завидую, а иногда и жалею. Ведь эти юнцы без знания смысла своих слов и полного осознания того, что тогда было, говорят примерно следующее: «Мы бы в два счёта справились с искусственным интеллектом, а жертвы были бы минимальные…», «С такой «бедой» мог бы справиться даже ребёнок, не то, что мы…», «Вы просто неправильно всё делали. Надо было…», и так далее. Они не понимают того, что армия всего мира, лучшие умы человечества, хакеры от природы, все вместе взятые не способны были остановить то, что сами и создали, а им тягаться с ними просто невозможно. Наше собственное создание, ополчилось против создателя, защитив себя со всех сторон. Кто же знал, что надо было просто выключить рубильник у всего человечества? То, что мы так не сделали было единственной нашей ошибкой. Увы, задолго до того, как искусственный интеллект начал свое восстание, мы уже были рабами технологий. Смартфоны, компьютеры, телевидение. В последствии умный дом превратился в камеру пыток и смерти для биологического вида жизни. В нынешних реалиях этот «умный дом» звучит как приговор самому себе, подписанный давным-давно, при этом купленного в кредит. Мне и представить страшно через какие пытки и ужас пришлось пройти миллионам людей, от руки технологий, прежде чем умереть. Уж лучше бы я никогда этого и не узнал.
Хотя, если смотреть с другой стороны, то не всё так плохо, как могло бы казаться. Без людей, всего лишь за тридцать лет наша планета ожила. Города были разрушены не только войной, но и дикой, необузданной силой природы. Воздух стал значительно лучше, уровень общего шума стал ниже, а на небе вновь видны звёзды. Мы живём все в одном, едином поселении, чуть ли не припеваючи, ровно так как мы с женой и мечтали много лет назад. А то, что было раньше, я изо всех сил стараюсь забыть, хотя понимаю, что это просто невозможно. Хотя я стараюсь. Честно. Для чего мне забывать ту жизнь, где у меня была любовь, семья, хорошая и высокооплачиваемая работа? Хм… Странный вопрос, но я отвечу. Для того, что мне не стоит беспокоиться о невозвратном, о том, что я никак не могу изменить. Да и та жизнь уже не моя. Это жизнь того человека, который умер в той самой комнате вместе со своей семьей. И в тот момент, когда он умер, вместо него родился абсолютно другой человек. Я бы мог еще добавить, что тело осталось тем же, но не добавлю. Оно стало поношенным, старым. И этот старый человек все ещё помнит, как человечество чуть не погибло, стерев само себя с лица Земли.
Эту запись, чувствуя себя Моисеем, я адресую тем, кто возможно будет после нас, для того чтобы они не совершали похожих ошибок, стараясь построить себе блага. Просто будьте осторожны, и никогда не совершайте наших ошибок. Оставляйте лазейки у того, что Вы создаете.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi: +79777673314

Встанет новое солнышко,
Свет рассеется бликами,
Душам, легким, как перышко,
Быть не нужно — великими.

И приходит прозрение,
Что же здесь настоящее?
Все твои накопления -
Лишь стекляшки блестящие.

Хочешь стать удобрением,
В серый цвет мимикрировать?
Или хочешь быть гением,
И слова препарировать?

Устарели поверья,
Схемы жизни ломаются,
Но сажают деревья,
И они — принимаются.
N-N

Играет солнышко в воде, в разгаре лето,
И набирают травы сил из тьмы и света.

А память, словно огонёк горит бенгальский,
Но утонул давным-давно венок купальский.

Не вышли Кубки на Таро, одни Пентакли,
И не послали небеса росы ни капли.

Цвета линяют на жаре, тускнеют краски,
И папоротник зацветёт не в этой сказке.

Всё перепуталось навек — конец, начало,
На этот раз я ничего не загадала...
N-N

Ну что ж, пришёл тот час, когда пора
На кон поставить всё сполна:
И горы злата-серебра,
И честь свою, коль есть она –
Всё для победы, ради куша, всё ради красного словца!

Всегда есть то, что можно потерять,
Пожертвовать или продать:
С деньгами можно обеднеть,
С душою – и в аду сгореть;
Цена за всё у каждого своя.

А что бывает, если вдруг
Разорван был порочный круг?
Имеешь мало – хочешь много,
Хранишь всё то, что заработал потом с кровью –
И вдруг бессмысленность, как будто не было всего и никогда.

И как удобно! – Нет чувства боли поражений,
Но нет и радости от прожитых свершений;
Нет цели что-то получать,
Как нет и страха что-то потерять.
И это жизнь? – Ведь нет борьбы за мир и за себя!

Жизнь – как игра, и в ней на карту ставят
Всё ценное, что сам игрок себе определяет.
Но если ценность ставки пропадает,
То в тот же миг игра свой смысл потеряет –
И человек покинет залы бытия.

Чего изволите-с откушать?
Чего угодно выпить Вам?
Какую музыку Вы предпочтёте слушать?
А как Вам львы, отлитые из старых пушек?
Здесь моя крепость, здесь есть всё — на всё я заработал сам!

Огонь в камине, большой стол;
Хозяин гостя принимает.
За ужином ведётся спор
О том, как стать богаче, чем платит за успех хороший вор,
И как же жить судьба нам дозволяет.

Несут напитки. Кровь с вином —
Две чаши на подносе.
Вино пьёт гость: нектар бодрит; как в детстве, на душе светло!
Хозяин пьёт невинных кровь: седеет на глазах,
Хотя на самом деле был ещё юнцом.
Теперь проявлена вся суть вопроса!

Кто пьёт вино — тот весело и долго дышит,
Хотя живёт отнюдь не в райском доме.
А тот, кто платит за богатство чьей-то жизнью,
Живёт роскошно, однако гроб свой рано в земле сыщет,
Ведь Смерть с убийц с процентами имеет долю.

Свет мой, Зеркальце, скажи,
Кто метал в меня ножи:
С кем я не в ладу остался,
С кем ещё не рассчитался,
Кто желает смерть мою,
Предрешить мою судьбу,
Кто грехи мне не простил,
С кем я хлеб не доделил,
Почему меня три дня
Избегает вся родня,
Почему все свечи тухнут,
А цветы в веночке жухнут,
Стоит мне на них взглянуть,
Будто я – преисподней жуть?

Зеркальце преобразилось,
Стало ликом, удивилось,
Что за «Чудо-юдо» с ним –
Где же прежний господин?

Ваня, мой родной, послушай:
Сам себя же ты и губишь!
За двором врагов не видно,
Сплетен в доме – ни единой;
Дело всё в тебе самом,
В голове твоей больной.
Ты себя же не прощаешь,
За грехи свои сжигаешь
Сам себя, как на костре,
Будто легче будет всем,
Что за маленькую шалость,
От которой бед-то: малость,
Ты себя же и караешь,
Но не день, не два страдаешь,
А горишь уж месяцами
И порочными делами,
Что у всех бывает тьма,
Пламя высишь в небеса.
Лучше мой совет послушай,
Помолись за свою душу
Перед Троицей Святой,
Ведь она всегда с тобой;
Научись с собой мириться –
И тогда всё возродится:
Будет пламя у свечей,
Будут песни дочерей,
Будет запах от цветов,
Что жена несёт с лугов.
И ещё: не забывай,
Что открыт бывает рай
Перед теми, кто прощён
Богом и самим собой.
Так что больше не теряйся
И с душою не ругайся;
Будет ещё суд тебе,
Но уже при вечном сне.

Мы все грешим самообманом,
И просыпаясь поутру,
Из запылённых чемоданов
Достанем старую хандру.

Перетрясем, перестираем,
На новый взгляд и новый лад,
Разворошим, переиграем,
И уберём ее назад.
N-N

От поэзии, драмы и прозы,
От безумного мира далёк,
Пьёт задумчиво лунные росы
На меже голубой василёк.

Убежать бы, печалей не помня,
И гадать по ладоням дорог,
Но глубокие прочные корни
Держат крепко, как в поле цветок.

Оказаться бы в поезде скором,
И уехать в чужие края,
Но летит над ковыльным простором
Истерический крик воронья...
N-N

Мы рисуем вечность загадками из снов,
А мы рисуем вечность, нам не хватает слов.
И каждый вечер мы смотрим в бесконечность,
Как будто в этом есть толк.

Мы обожжены погасшим огнем,
Он больше никогда не вспыхнет.
Кто-то до пепла сожжен,
А мы пока что дышим.

Истерики эти безутешны,
Один короткий миг, и вот мы смотрим в вечность.
И нас питает боль,
А мы все время верим в сказочную любовь.

Эти сандалии были на море,
Топтались по золотистому песку,
Их омывали прохладные волны,
Даруя свежую росу.

Эти сандалии шагали по травке,
Что развевалась на ветру.
Их хозяйка неслась без оглядки,
Догоняя заветную мечту.

На площади, которой много лет,
Эти сандалии видели древнюю тоску,
Их подошва шаркала по плитке,
Нарушая немую тишину.

На подошве остались ссадины
От далёких глубин.
Сандалии истоптали большой мир -
Были ли заветные ответы найдены?

Сейчас хрусталь рассыплет дождик,
Мир вспыхнет в тысячах зеркал.
Кто тот невидимый художник,
Кто эти грани начертал?

Узнаешь имена, не ники,
Дойдя к началу всех начал,
Чтоб голос твой равновеликим
В их общем хоре зазвучал.

На фоне грозового неба -
Покой зелёного листа...
Забиты лавки ширпотребом,
Но уникальна красота.
N-N