Мистика и эзотерика

*******

В зеркальном окне, в потаённом пространстве
До боли знакомые вижу черты -
Двойник мой пришёл из подземного царства,
Принёс мне привет от детей темноты.
Ему улыбаюсь – он тоже смеётся,
Рукою машу – он махнёт мне в ответ.
Но я ухожу, а он всё остаётся,
Я в зеркало гляну — его уже нет.
В недобрые игры со мною играет
Загробный близнец мой, мой дух во плоти -
Он будто меня за собой призывает.
Мне странно и страшно, но надо идти…
В себе ощущаю я преображение
И в зеркале вижу я чёрную мглу -
В нём пусто, в нём нет моего отражения.
Одни лишь осколки блестят на полу…

Даже для конца апреля эта погода была слишком холодной. Но этот факт меня ничуть не остановил от намеченных планов. Увы, но последнее время меня затянуло с работой и неотложными делами. И как всякий человек я просто хотел хоть немного сменить обстановку и уехать отдохнуть куда подальше от серого бытия последних недель. Взгляд мой пал на одну подземную пещеру, что находилась у озера.

Озеро само по себе ничем не примечательное, обладало тайной, покрытое занавеси мистики и ужаса. Легенда о нём была известна ещё со времён Юрия Долгорукого, и не забывается по сей день. Конечно же это были лишь легенды, не имевшие никакой связки с действительностью, а все те события с пропажей людей и существованием там каких-то непознанных существ, можно объяснить бурной фантазией и густыми лесами в округе. Конечно, я в это всё не верил, но почему бы и не пощекотать себе нервишки, просто ради удовольствия? Будь там хоть лохнесское чудовище, снежный человек, или же сам древнегреческий минотавр. Какая разница? Это всего лишь сказка, придуманная древними людьми. А я устал по-настоящему, и уже ничто не остановит меня для того, чтобы я посидел с удочкой у озера, запёк себе картошку на костре, и полазил по подземелью.

По привычке я проснулся очень рано и очень лениво начал собирать вещи, которые мне были необходимы в том трехдневном походе. За эти три дня я рассчитывал разгрузить себя как эмоционально, так и физический. Хотелось ли мне брать кого-то в спутники? Конечно же нет. Одиночество как путь к спасению. Вскоре я выехал из дома, предвкушая тот момент, когда я смогу развести огонь, сесть у озера с удочкой, почувствовать этот незабываемый запах дыма и свежего воздуха, что дует с озера и леса. Со временем я и вовсе забыл о той легенде, и о тех людях, что по своей ошибке заблудились в лесу. Я просто мечтал о том, чтобы побыстрее приехать туда.

Дорога была хоть и не близкая, но она будто тянулась ещё дольше, терзая мои, и без того вымотанные нервы. Заметил я за собой и такую интересную деталь. Чем дальше я отъезжаю от мегаполиса, тем легче мне становиться на душе и на теле. Этот факт, был словно анестезией от зубной боли. Я просто ехал отдыхать. Со временем на улице даже стало теплее будто бы. А на душе так хорошо и спокойно. Я просто не переставал радоваться всему тому, что со мной происходило в данный момент моей жизни. Я просто хотел жить по-настоящему, ощущая каждый вдох и выдох своего организма.

Спустя почти два с половиной часа, я наконец-то вышел из электрички и смог полностью ощутить тот свежий запах природы, от которого я просто без ума. Солнце уже начало во всю припекать, прогревая меня, поднимая настроение до небес. И в приподнятом настроении я пошел. Идти мне было ещё чуть более четырёх километров через две полуразрушенные деревни. К сожалению, такое сейчас не редкость. Деревни разрушаются, а города растут. Но всё же люди покупают себе коттеджи. Нет не для того, чтобы иметь свой дом, или устали от суеты, как они сами любят говорить. Их тянет к природе. Их тянет к истинному дому. И различия между мной и ими в том, что я это признаю. Я еду домой.

Несмотря на тяжелый рюкзак за спиной, на достаточно трудную дорогу, я шел вперёд, к своей цели, в приподнятом настроении. И ничего не могло мне его испортить. Абсолютно ничего. Я в этом был просто уверен более чем на сто процентов. Весной, когда природа оживает, на деревьях распускаются почки, поют птицы, а на небе не облачка, по неволе хочется улыбаться от всей этой красоты.

Вскоре, уже начали виднеться кроны деревьев, которые говорили о том, что место моего назначения. Ускорив шаг, я уже перестал обращать внимание на происходящее вокруг. Лишь один дед смог привлечь моё внимание. Тихо куря на лавочке у своего дома, с грустью в глазах он взглянул на меня. Затушив свою сигарету, он лишь покачал головой, опустив свой взгляд. Не знаю почему, но мне показалось, что в его действиях я смог прочесть мысли его. «Вот, ещё одна несчастная жертва» — наверняка подумал он, глядя на то, как я ухожу в тот лес. Суеверия и ещё раз суеверия. Я шел дальше.

Прошло около получаса, как я подошёл к озеру. Тишина и спокойствие. Только я и природа. Казалось, что во всём мире я являюсь единственным живым существом, и вся вселенная создана только для меня одного. Как же хорошо и легко мне было на душе. Так хорошо и умиротворённо. Я понял, что не зря я сюда приехал, и родился я только ради того, чтобы пережить этот благодатный момент радости и счастья. Если рай на земле существует, то я его нашел именно в этом месте. Именно в этом моменте. Рай был в каждом стуке моего сердца. В каждом вдохе. В каждом выдохе. В взмахе крыла бабочке и дуновении ветра. Я просто наслаждался этим мгновением, не обращая внимания ни на то, что было у меня до этого мгновения, ни на то, что будет когда-то. Закрыв глаза, я начал слушать пенье птиц из леса, и то, как небольшие волны озера разбиваются о берег. На мгновение мне захотелось поплавать, но прохладный ветер развеял моё желание. Я начал доставать удочку, приманку.

Смотря на то, как поплавок болтается на волнах я чётко понимал о том, что мне совершенно неважен улов. Главное – это процесс, от которого я получаю не сравнительное удовольствие и расслабление. Спустя полчаса время для меня перестало существовать. Я потерял его счёт. И лишь перемещение солнца по небосводу говорило о том, что скоро вечер и мне необходимо идти, чтобы обследовать пещеру до того, как стемнеет.

Собрав вещи, я пошел в глубь леса, где меня ждало приключение в подземелье. С приближением к пещере, я всё острее ощущал животную тревогу, которая умоляла меня повернуть обратно, погрузившись вновь в рутину работу и совсем уж ненужных дел. Это чувство было мне знакомо, и я точно знал, что ничего плохого не случиться, если я просто заткну ту панику и пойду туда, куда собирался. Эта пятнадцатиминутная прогулка по лесу, дало мне врем чтобы решить вопрос о том, где именно я сегодня разобью свой лагерь. Я заночую у озера. Но перед этим небольшой спуск вниз.

Стоя у самого входа, я всё ещё размышлял над вопросом, стоит ли мне всё-таки спускаться, или нет. Тревога подсказывала мне, что лучше бежать от этого места подальше. Совсем неважно куда, лишь бы бежать. Но это чувство лишь подогрело мой азарт, и я начал свой спуск.

Идя глубже в пещеру, освещая фонариком путь перед собой, моя тревога притуплялась, не видя причин для того, чтобы оставить это дело, и уйти. Всё было вполне обыденным, невинным, обычным. Через полчаса непрерывного движения, я сбился со счёта сколько я прошел. И вскоре я обнаружил для себя очень неприятную находку. Это был рюкзак какого-то бедолаги. Я бы мог подумать о том, что он его просто забыл тут, если бы этот рюкзак не был перепачкан в крови.

Осторожно поворачивая фонарь из стороны в сторону, я потихоньку взял этот рюкзак и начал идти к выходу, стараясь не издавать не единого звука, чтобы не привлечь на себя беду. Но мои планы были нарушены. Я спотыкнулся и с шумом, которое издало огромное эхо по пещере, дал знать о том, что где я нахожусь. Выронив фонарик, я не мог понять, что именно послужило причиной моего падения. На ощупь я понял, что это были останки чего-то тела. В мыслях я молил, чтобы это оказалось животным. Сердце начало бешено стучать от страха. Отползя немного в сторону, я вновь взял в руки фонарь и осветил то препятствие, помешавшее моему тихому уходу.

Разорванное пополам тело туриста оказалось надкусано, но почему-то не съедено неким кровожадным зверем. Оно было достаточно свежим, словно убили его только вчера. Только сейчас я смог услышать, как над его кишками жужжат мухи, а в свете фонаря я разглядел насекомых, что, радуясь своему пиршеству ползали в крови. Рвотные позывы, слабость в ногах и холодный пот. Эти скверные чувства тут же охватили меня. Мне требовался свежий воздух. Срочно.

Не знаю почему, я схватил и тот портфель, что обнаружил ранее. Безусловно, это был его рюкзак. В этом я не сомневался ни на секунду. Я понимал, что лучше бы мне бросить нужно даже свой портфель, чтобы поскорее выбраться из этого места скорее, но мои руки не слушали меня. Паника, страх, ощущение опасности и жизнь на грани жизни и смерти заставляли меня молиться всем Богам, что за всю историю придумало человечество. В таких условиях человек начинает верить во всё что угодно, лишь бы иметь хоть какую-то надежду чтобы выжить.

Та радость от того, что я не слышал ничего кроме собственного дыхания давало мне неимоверную надежду на лучший исход ситуации. А когда я увидел впереди солнечный свет, то вовсе обрадовался, будто встретил родного отца, вернувшегося с войны. Ничего прекраснее в жизни я больше не видел. Прибавив шагу, почти бегом, я уже перестал соблюдать тишину, и был уверен, что на открытом пространстве я смогу убежать от любого зверя.

Не дойдя до выхода пятидесяти метров, мне преградил путь он. Свыше двух метров роста, весь обросшей длинной, серной шерстью, с огромными клыками и глазами, что будто светились во тьме. В этих глазах я увидел всю злобу мира. Они горели ненавистью ко всему человечеству в моём лице. Лёгкое рычание при каждом выдохе заставляли подкашиваться мои ноги всё сильнее и сильнее. Понимание того, что даже молитва мне не поможет, создавало осознание скорейшего конца моей жизни.

Теперь я понимал свой безрадостный конец. Я начала вспоминать всех тех, кто был мне дорог. Я вспоминал всех тех, кто был мне дорог, всех тех, кто был мне враг. Я вспоминал всех и вспомнил всё. Жалость к себе выжила слезу, пустив её по моей щеке. В ожидании смерти, я зажмурил глаза. И раздался оглушительный крик животного куда крупнее жителя этой пещеры.

Страх превратился в панику. Куда мне бежать я не знал. Мысли мои были спутаны и будто они спутались в неразборчивую массу, не имевшую ни начала, ни конца. Я был вынужден руководствоваться только инстинктами, которые говорили мне спасаться любым способом.

Что-то огромное приближалось к этому монстру из пещеры. Я понял, что между ними будет схватка, где главным призом оказывается мое тело, идущее как еда. Но пока будет идти схватка, я осознал, что у меня есть небольшой шанс оставить их без приза, и просто сбежать куда подальше.

Пока преградивший мой путь монстр отвлёкся, я взял портфель и тихо, не привлекая к себе внимания, начал двигаться к выходу. По моему плану я должен бежать сразу, как выйду на улицу. Как же я ошибался. Я увидел того второго монстра. Огромная рептилия, метров пять в высоту и десять в длину, по большей части напоминавшее что-то между крокодилом и лягушкой, шло к первому монстру. Они были готовы начать битву за право съесть меня. Но убежать я не мог. Просто ноги не слушались меня. Страх сковал мои мышцы.

Рёв одного из монстров будто пробудил меня. Я тут же бросился бежать куда глаза глядят. Казалось, что этот лес бесконечен. Впечатление того, что я бежал, не двигаясь с места беспокоило меня, придавая мысли, что монстры, объединившись гонятся за мной. Я не знаю сколько времени прошло, как вдруг я оказался на опушке леса.

На минуту я остановился и немного переведя дыхание осмотрелся вокруг. Там, впереди уже виднелась деревня. Облегчение создало эффект ватных ног, но вспомнив этих монстров я вновь бежал. Деревня была спасением, которого мне так было необходимо заполучить. Я бежал словно обезумивший. И вскоре я наконец-то достиг цели. Я был спасён.

Отдышавшись, я смог осмотреться вокруг. На лавочке сидел всё тот же дед, куря свою трубку. Он смотрел на меня теперь немного по другом. Удивление, застывшее на его лице будто говорило о том, что я был первым, кто вернулся из этого леса живым.

Но я пошел дальше. Домой. В безопасность. Снова путь не близкий, но такой счастливый. Я был рад тому, что спасся, и получил как напоминание рюкзак того несчастного моего предшественника, что погиб, не успев убежать. Хоть я и понимал, что это морально этично, но по приезду я осмотрел всё то, что содержалось в этом портфеле, выбрав для себя интересные предметы, а всё остальное вернул его родственникам. Что ж сказать. Я взял свою плату за доставку вещей с риском для собственной жизни.

— Эх, Кирка, я, наверное, никогда не устану пересказывать эту историю. Ведь она настолько удивительна, что впечатлила меня до глубины сознания. Мне кажется, что я буду её помнить даже когда попаду в иной мир.
— Дедушка, но ведь это всего лишь осколок старинного зеркала. Что в нем может быть удивительного?
— Не просто осколок старинного зеркала, а по-настоящему волшебное зеркало.
— История, конечно, интересная, к сожалению, я кажется уже из неё выросла. Я обязательно её расскажу своим детям. Спасибо, что придумал её.
— Тебе ведь ещё восемь. Мала ещё.

Прошло уже двадцать лет, с тех пор как дед помер. А ведь был ещё достаточно молод. «Умер от остановки сердца» — сухо написали врачи, будто вовсе отмахнувшись от тела. Но все эти годы меня терзал лишь один вопрос: почему он оставил это зеркало мне в наследство. Ранее, при других обстоятельствах я бы выкинула эту безделушку, но она оказалась единственной материальной памятью о том, кого уже не вернёшь. Зеркало в руках, и в памяти та сказка о путешествии между мирами, благодаря ему.
Как всегда, придя в пятничный вечер домой, я, прикупив вина, решила помянуть деда уже в двадцатый день его кончины. Без него бывает так тоскливо. Хоть я и привыкла к жизни в одиночестве с котом, но почему-то именно в этот день это одиночество будто усиливалось, терзая мою душу. Я знала, что первый бокал вина у меня навеет воспоминания, второй приведёт к просмотру фотоальбома. Третий бокал кинет меня с обрыва в слёзы. И слезы будут продолжаться вплоть до того момента, пока я не усну в обнимку либо с котом, либо с мягким медведем. Увы, но такой был распорядок на сегодняшний вечер, который я никак не хотела менять, и уж тем более чтобы кто-то вмешивался в мои планы на вечер. Если бы мой дед знал, как я поминаю его, он, наверное, мне всыпал по первое число. Но время летит очень быстро. И как факт оно не лечит, и не заставляет забывать о том, что когда-то было.
При свечах, погрузившись в полумрак, как всегда, я заблаговременно достала фотографии и осколок того самого зеркала. Два первых бокала я, решив, соединить сегодня в честь «круглой даты». Выпив уж первый бокал, я взяла зеркало в одну руку зеркало, второй рукой начала наливать вино. Неожиданно для меня, я начала ощущать вибрацию, идущую будто от зеркала. В непонимании своем я подумала, что у телефона вибрирует у меня на столе. Но нет, он предательский молчит. Шалят нервишки, дрожит рука. Вполне возможно. Чтобы не разбить зеркало, я его положила на стол возле фотографий.
Шум вибрации усилился, распространяясь по столу. Бесспорно, вибрация шла именно от зеркала. Ошарашенная я смотрела на него, чувствуя, как трезвею моментально. Что за бред? В своём ли я уме? Или всё же в вине что-то подмешено? Теперь я начала чувствовать, как всё моё тело начинает трястись от страха и осознания того, что сказка превращается в быль.
Не отрывая своего взгляда от зеркала, боясь того, что может случиться абсолютно всё что угодно, я начала замечать, что в нем сначала начала проявляться некая дорога. Дорога вела к какому-то старинному, как тень черному дому. После чего проявились слова, которые заставили меня вздрогнуть: «Кирка, иди в этот дом, а дорогу я укажу». Кирка. Именно так меня звал мой дедушка и больше никто.
В мгновение ока в моей голове пролетела куча мыслей того, как именно мне добраться до этого дома, который чёрт знает где находиться. Толи от волнения, толи от выпитого вина, самым разумным мне показалось найти водителя, который и довезёт меня за меньшую сумму. К моему же счастью такой человек был.
Сосед Кирилл. Молодой, хороший и добрый парень, но такой наивный, и к тому же который уже давно неравнодушен ко мне. Ему не повезло лишь тем, что вышел он собой как мешок картошки. Ему бы подкачаться, если, честно говоря. И к моему разочарованию и счастью именно у него ближнего есть колёса. Придётся подарить ему надежду хотя бы этим вечером. Подправив волосы, расстегнув пуговицу на блузке, искусно изобразив взгляд львицы, я пошла к нему.
-Кира, тебе чего? – удивлённо спросил он, увидев меня за порогом.
— Привет Денис, а я к тебе с вопросом. Ты занят сейчас? – как можно томно спросила я.
— Для тебя абсолютно свободен.
— Слушай, можешь за город отвести. Дорогу я укажу, и даже оплачу бензин.
— Да нет, деньги не нужны, я сам хотел прокатиться. Сейчас только оденусь, – тут же ответил он и тут же побежал одеваться.
Я улыбнулась своему везению, но почувствовав вибрацию из своей сумочки, вспомнила о том, для чего я еду и куда. Улыбка спала, словно и не было вовсе её. Вскоре вышел Денис, крутя на пальце ключи от своего новенького японского автомобиля. Одетый лишь в одежду дорогих брендов, сочетающийся с его авто, что должно давать понимание окружающим о его дерзости, толстого кошелька и конечно же мужественности. Но он забыл кое-что. Во-первых, он никогда не являлся таким, каким хочет себя показать, так пай-мальчик. Во-вторых, его писклявый и иногда раздражающий этим писком голос. В-третьих, его лицо мне всегда напоминало пельмешку, от чего становилось очень смешно. И это отталкивает многих женщин, независимо от того, что он из себя строит.
— Куда тебя подбросить? – спросил он, когда он уже заводил машину.
— Я… — ответила я немного замявшись. – Я тебе по дороге укажу путь. Только я поеду сзади.
— С чего это вдруг? – удивлённо спросил он.
— Я сегодня выпила, не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы с ГАИ. – ответила я, думая лишь о том, чтобы Дениска не увидел осколок зеркала.
— Ладно, прыгай. – ответил он, и сел за руль.
Мы двинулись в путь. Примерно через двадцать минут езды, мы всё же выехали за город. Дорога, которой вело нас зеркало была не освящена, лишь изредка проезжавшие машины давали нам понимание того, что мы не единственные сошли с ума и едем здесь. Мой воитель, заметно начал нервничать. Это легко можно было понять по тому, как начинают трястись его руки, и конечно же этот запах пота. Хм… А ещё строит из себя мачо.
Мы ехали примерно час по прямой дороге не сворачивая никуда. Как вдруг зеркало вновь начало вибрировать, оповещая меня о том, что вскоре будет съезд на право. Сверившись с картой, я увидела, что там стоит какая-то деревня, со смешным названием «Грязное».
— Скоро съезд на право. Там деревня Грязное. – сказала я Денису.
— Не поздно ли по дачам кататься? – спросил он, проявив заботу.
— Нет, самое оно.
— Какой там дом нужен?
— Я скажу.
Въехав в деревню, Дениска сбавил скорость до минимума. В округе стояла гробовая тишина и темнота. Лишь рёв мотора и свет фар нарушали мрачную идиллию.
Я держала зеркало пытаясь не сбиться с пути и удержать его в своих руках, пока оно вибрировало как сумасшедшее. И вот мы добрались до того самого дома, показанного мне в зеркале.
— Тормози, мы приехали. – сказала я, не веря самой себе, что осмелюсь пойти туда.
— Слышь, Кира, я всё понимаю, тебе хочется острых ощущений, но тебе точно сюда? – дрожащим голосом спросил Денис.
Делать было нечего, и я ему всё рассказала. Он слушал внимательно, не перебивая, но при этом боясь и потея как свинья в тридцать градусов жары.
— Я не заставляю тебя идти. Спасибо, что довёз. Дальше я сама. Сколько с меня? – спросила я, закончив свой рассказ.
— Нисколько. – ответил он, явно переваривая всё то, что я ему сейчас рассказала.
Выйдя из автомобиля, я направилась в дом. Как же жалко, что я не взяла с собой вина, чтобы выпить для храбрости. Глубоко вздохнув, я распахнула дверь и тут же за мной обвалился навес, что был над входом. Мой вскрик от неожиданности, смог пробудить в Денисе единственное его мужество, и я слышала, как он, выйдя из автомобиля, бросился мне на помощь. Он клялся, что вот-вот разберёт завал и спасёт меня. Но зная его скорость, я знала, что смогу обследовать дом за это время.
Запах сырости, плесени и пыли врезался мне в нос, что дало мне воспоминания дома моего дедушки. Я шла аккуратно, фонариком телефона освещая всё в округе. Паутина, серость красок, грусть вокруг. К сожалению, как и в каждом заброшенном доме. Неожиданно пробили часы, где-то в глубине дома, испугав меня не на шутку. Я чувствовала, как из-за страха начали дрожать мои колени и руки, но почему-то шла вперёд. Возгласы моего спутника о скором спасении терялись с каждым моим шагом. Потом я и вовсе перестала слышать его. Почему-то мне показалось что он мёртв. Великая жалость меня пронзила к этому парню. Ведь хороший всё-таки человек был. Нагнетая на себя эти мысли, я не сдержалась и начала плакать. И вдруг почувствовала, как кто-то коснулся моего плеча и произнёс.
— Не бойся, и не плачь. Он жив.
Этот голос был такой родной и ласковый. Обернувшись, я увидела его. Тут стоял мой дедушка. Живой, здоровый, не душа и не призрак. Он стоял во плоти, улыбаясь мне. Я в шоке была напугана так, что сердце было готово выпрыгнуть из груди, и вопреки всеобщему мнению ни визга, ни крика от меня не последовало. Лишь дрожь на губах и шок в глазах. Я не понимала как такое вообще возможно. А дедушка все стоял с улыбкой, смотря мне в глаза.
— Как видишь, это зеркало оказалось совсем не сказкой. – сказал он.
В ответ я лишь пискнула и упала в обморок. Больше я ничего не помнила из той ночи. Лишь на утро я очнулась уже снаружи дома, когда Денис делал мне искусственное дыхание, пытаясь привести в чувства. Я не до конца поняла то, что происходит, но осознала, что очень сильно пахнет гарью. Чуть позже, немного оклемавшись я увидела на месте дома пепелище, а в руках своих осколок зеркала и какую-то книгу.
— Еле успел тебя вытащить. Справился бы раньше, но вот жир помешал. Обещаю, что пойду в спортзал уже этим вечером. А то вдруг ещё раз приспичит тебя спасать.
— Это что? — спросила я указывая на книгу и зеркало.
— Не знаю, ты даже в бессознательном состоянии вцепилась в это так, как будто это твоя жизнь.
— Ясно.
— Ну что? Куда дальше?
— Домой, Денис, поехали домой.
— А что за книга?
— Сказки, просто сказки.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк 79777673314

Гуляя по лесу днём весенним, я думал, что уйду от людей и отдохну от всего того, что влечёт за собой человек. Все те пороки, та молва, тот смрад и гниль души останутся за пределами моего сознания. И когда я пересёк границы леса, я просто хотел насладиться спокойствием и тишиной. Но увы, не прошло и получаса как я услышал звуки музыки из глубины леса.
Противная, параноидальная музыка вызывала с одной стороны отвращение, но с другой стороны даже манила меня. И я поддался ей, пойдя к её источнику. Ведя меня вглубь леса, она привела меня на поляну, где царило безумие, страх и смерть.
Первым, что мне бросилось в глаза, так это море крови. Её там было очень много, и за ней не было видно ни травы зелёной, ни цвета земли. Человеческие части тела и органы были разбросаны по всей поляне. Лишь отдельно, немного в стороне, была куча, состоявшая из человеческих голов. И в каждой голове был вырван язык, а вместо глаз торчали мужские половые органы.
Остальные органы и части тела были обглоданы и разбросаны где попало. А в центре всего этого кошмара играла музыка, и голые люди, измазанные кровью, связанные кишками, водили хороводы. Они водили хороводы, распевая песни во славе сатане.
От увиденного у меня в глазах начало темнеть, но я смог себя пересилить и бежать как можно дальше от безумных маньяков. Но я тут же спотыкнулся и кубарем улетел в овраг. Там на дне были мертвые расчленённые тела. Я хотел бы закричать, но меня стошнило прямо на лицо одного мертвеца из глаза которого вылезал плотоядный червь. По телу моему телу пошел холодный пот, и чтобы не упасть в обморок, я попытался, но без помощи я бы не смог. К счастью моему, помощь, чтобы выбраться из ямы пришла. Но это были маньяки с поляны…
Они быстро связали меня какими-то верёвками и привязали к дереву. Их обряд был жесток и безобразен. Они, смеясь кидали в меня человеческие органы и также водили хороводы вокруг меня. Но они не спешили меня убивать, они заставляли меня мучиться от страха смотря на всё это.
И только когда музыка была закончена, подошла одна женщина молодая с ножом в руках и приступила к убийству меня. Сначала она отрезала мне уши, затем язык, кастрировала меня беспощадно, а затем начала отрезать мне пальцы один за другим.
Когда пальцы были отрезаны, я был всё ещё в сознании, и она резким движением вспорола мне живот. Оттуда вывалились кишки, и она со своими дружками, принялась их пожирать. От этого я тут же потерял сознание и не очнулся уже никогда.



Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +79777673314

Мой дед, очень давно, разводил кроликов. Будучи ребёнком, я думал, что это он делает, по большей части для моего развлечения, нежели для других целей. Но, потом я узнал то, ради чего эти кролики живут. И узнал об этом я наглядно.

Выйдя во двор, я увидел, как мой дед подвесил белого, красивого кролика за задание лапы, затем начал бить палкой по голове, пока у того не выпал глаз, и из ушей не потекла кровь. Долго не думая, дедушка взял нож, и начал сдирать белоснежную шкуру, оголяя мясо. Вспоров брюхо, он начал вытаскивать внутренние органы. Подойдя поближе, я смог разглядеть лёгкие, почки, желудок, и сердце, которое было последним из органов. На мой ужас и страх, сердце ещё билось. Бедный, бедный кролик всё чувствовал, всё ощущал, и никак не мог противиться своей жестокой участи.

Уже к вечеру, мясо этого кролика лежало на обеденном столе. А я, поедая его плоть, сидел и думал о том, зачем он жил? Затем, чтобы его съели? Или затем, чтобы я увидел его смерть?

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +79777673314

Летние ночи прелестны, веселы, удивительны. В особенности, когда ты молод и полон сил. Молодость и излишняя смелость, может казаться естественным, и даже привитым с самого рождения. Но иногда это сочетание оказывается достаточным, чтобы умереть, или хотя бы довести до полусмерти.

Гуляя с друзьями ночью, мы решили проверить, на сколько я смел. Спор, оказался выходом из мучительного любопытства. А спор заключался в том, что я не смогу пройти через кладбище. Долго уговаривать меня не пришлось, и я пошёл.

Тишина, спокойствие и излишняя радость от того, на сколько я смел, не давали мне увидеть полную картину того, что происходит вокруг. И лишь потом, когда это стало явным, я смог разглядеть, что в ветвях деревьев, висел ярко-зелёный, светящийся шар.

Я чувствовал, как побледнел, от страха, в этот момент, но теряться я не стал и побежал, куда глаза глядят. Мой стук сердца был настолько силён, что казалось, проснётся всё кладбище, хотя от недостатка воздуха и сухого горла я кричать не мог. Наивно полагая, что шар перестанет меня преследовать, сразу после того, как я выберу из кладбища, давало мне надежду на то, чтобы мне спастись как можно быстрее. Но не тут-то было. Шар преследовал меня и дальше. И я искренне верил, что умру. Но я решил бежать, чего бы мне этого не стоило.

Через сорок минут я сдался, и остановился. Но обернувшись, я не увидел за собой зловещий шар, что желал мне смерти.

И теперь я твёрдо верю в духов, и бледнею всякий раз, когда рядом с кладбищем прохожу.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +79777673314

По моим воспоминаниям, в ту ночь мне было всего лишь двенадцать лет. Совсем молод ещё я был там очень впечатлителен. И как по велению неких неведомых сил, любил я фильмы ужасов и боли.

За день до случая ужасного, смешного, я как по привычке допоздна, за фильмом ужасов засиделся. Сейчас, конечно, спустя столь много лет, не помню я названия фильма. Но чётко помню я, как и тогда, про оборотней был фильм, очень страшный. Но честно признаюсь я, что интересен он был тем, как люди превращались в слуг тьмы, неведомых животных. Их лица распухли сильно, корчась от боли и страданий. И они как безвольные марионетки, движимые самим Люцифером, нападали на невинных людей, с особым пристрастием разгрызая их кровавую плоть, выпуская всё кишки наружу.

Впечатлений после фильма было масса, и мне удалось заснуть лишь под утро, что и повлияло на мой плохой сон.

И вот настал тот самый день, когда мне довелось увидеть вживую, одно такое существо. На дворе стояла пятница тринадцатое, и как по традиции, на всю светила луна, освещая всё вокруг. Я мирно засыпал, в кровати, лёжа, но стук в окно прервал всё мои планы. И последовал стуки в дверь. Немало удивившись ночному гостю, я взял дубину, чтобы отбить того, кто за дверью у меня. Но то, что я увидел перед собой, то со страхом попятился назад.

Тот оборотень, что из фильма, стоял передо мной, со своим опухшим лицом, во тьме ночной. Руки, ноги словно вата, ну а сердце вовсе не билось, такой уж страх я испытал, и я дал деру, куда глаза глядят.

Бежал я ровно до сарая, что у церкви стоял прямо у забора. И так сжимая, я дубину рукой одной, а второй рукой держа дверь, просидел я там до самого утра.

А всего лишь через пару дней, я по случайности узнал, что не оборотень тогда меня напугал до полусмерти, а всего лишь алкоголики пришли к соседу. Опухшие от пьянки и как на зло, перепутавшие дома по синьке. А я на всю жизнь получил урок, что нечего смотреть ужастик, если остался дома совсем один.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк 79777673314

Долгий путь из города в город может обернуться как приятными, так и неприятными сюрпризами. По велению судьбы, с самого детства мне приходилось переезжать то в один город, то в другой, то в третий. Порою складывалось впечатление, что я большую часть жизни провёл именно в вагоне поезда, нежели в каком-то определённом городе. В таком распорядке жизни имеются, как и плюсы, так и минусы.

Из плюсов можно выделить то, что я постоянно нахожусь в новых городах, завожу новые знакомства по сей стране, слушаю и изучаю историю и легенды тех мест, где оказываюсь. И конечно же это то, что я научился не привязываться к людям и местам. Кто-то сочтёт этот распорядок достаточно романтичным, интересным, или даже очень забавным. Но, к сожалению, эти люди забывают и о минусах такой жизни.

К ним можно отнести то, что очень трудно найти свою любовь, так как большинство людей привязаны к определённому городу. Таких людей я обычно называю «заключённые по собственному желанию». Почему так? Потому что они самостоятельно привязываются к тому или иному месту, забывая о том, что на самом деле они свободные люди, а вокруг их городов огромный мир, который ждет их. Они словно птицы в клетке, думают, что их клетка и есть целый мир, и напрочь забывают о том, что на самом деле они заключенные по собственному желанию.

Не отходя далеко от минусов постоянных переездов и путешествий, можно добавить и то, что в дороге случается очень много плохих случаев. Примером такого является один случай, произошедший со мной, когда мне было лет десять. Я тогда ехал из Рязани в Москву.

Стоял жаркий день середины августа. Мне досталось место в купе на верхней полке. Я лежал, смотря в окно, выглядывая что-нибудь интересное среди бескрайних полей, небольших пролесков и редких деревень. Я знал, что дорога мне предстоит дальняя, и до следующей остановки поезда нужно ждать около двух часов. Нет, меня это ни капли не смущало. Я знал, что всегда могу развлечь себя смотрением в окно, чтением книг и разгадыванием сканвордов.

Но вдруг поезд начал достаточно резко тормозить. Признаюсь честно, если бы я вовремя не схватился за поручень, и не поднял бы специальный барьер от падений на своей верхней полке. Если честно, то я немало удивился тому, что поезд решил тормозить, и начал гадать в чём причина. Увы, но к своему великому сожалению я вскоре узнал ужасающую правду. Поезд остановился ровно таким образом, что причина остановки лежала ровно под моим окном.

Эта была прилично выпившая женщина, которая из-за выпитого количества водки споткнулась об рельсы и упав, не смогла вновь подняться. А поезд, просто не смог вовремя остановиться. Многотонная машина как ножом по маслу перерезала ей ноги. Сначала я не видел этого. Лишь когда локомотивная бригада оттащила её от поезда, я увидел то, что ноги были отрезаны выше колен, и оттуда хлестала кровь. Вскоре, рядом с этой женщины положили и остальные части её собственных ног.

Мне чётко врезалось в память её шокированный взгляд. Я видел в её взгляде то, как она трезвеет на глазах и испытывает невыносимую боль, ужас и осознание скорейшей смерти. На лице было отчаяние и сожаление о множестве своих неправильных поступков, одним из которых было решение напиться именно сегодня. Вначале она надеялась на чудо, что ей смогут помочь, но потом она осознала, что больше не жилец в этом мире, и просто сдалась, в мыслях молясь лишь о том, чтобы побыстрее умереть.

Поездная бригада безуспешно пыталась помочь ей, но всё было напрасно. Прошло не более десяти минут с момента остановки, и бригада осознала, что женщина умерла. Они что-то передали по рации, вскоре вынесли и скатерть, которой и накрыли погибшую. Эта белоснежная скатерть моментально начала краснеть от крови, заставляя мне будто насквозь скатерти, видеть отрезанные конечности.

Мне стало дурно, захотелось стошнить, но при этом сознание терять я не думал. И я понял, что мне нужно в туалет, чтобы меня стошнило от увиденного. И как только я поднялся на ноги, сойдя со своей верхней полки, у меня потемнело в глазах. Но к счастью своему, в обморок я не упал. Опираясь об стеночки, я дошел до туалета, где меня и вырвало. Я немного там посидел, умылся водой холодной, и вернулся обратно на своё место.

Всю дорогу я осмысливал жизнь и то, как она бывает коротка и то, как одна мельчайшая невнимательность, может стоить самого ценного в жизни. Самой жизни. А ведь мне тогда было всего-навсего десять лет от роду. Несомненно, это впечатлило меня настолько, что я помню это уже более двадцати лет. Но при этом путешествовать не перестал.

И как видите, в постоянных переездах имеются, как и плюсы, так и минусы. К сожалению, наша жизнь — это не кино, где есть только романтика, или приключения, или только весельно. Наша жизнь уравновешена, как и хорошими, так и ужасными случаями. И, к сожалению, нашего мнения никто и никогда не спрашивает.



Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк 79777673314

  Этот день, которого ждали все, настал так неожиданно. После долгих мучений и проблем со здоровьем человек наконец-то «отмучился» и умер, оставив после себя лишь бледный, безжизненный труп. Уже через три дня его предадут земле, и жизнь вновь войдёт в своё русло, а пока всё внимание приковано к одному, чьё тело начало процесс разложения…

В такие моменты я волей, неволей задумываюсь о смысле бытия. Есть ли жизнь после смерти физического тела? Или мы уходим в небытие? Что с нами будет после того мгновения, как процесс жизнедеятельности заканчивается? Эти вопросы не дают мне покоя. Но, к великому сожалению, навряд ли мне удастся заглянуть по ту сторону жизни до того, как настанет мой час. А пока мне необходимо проводить человека в мир иной.

Приехав в небольшую деревню, где проживал последние полвека усопший, я долго не решался войти в дом. Мне было достаточно трудно осознать тот факт, что хоть и больной, но вполне себе жизнерадостный и энергичный старик сдался перед её величеством смертью. Самопроизвольно по моей щеке протекла слеза, выжитая из меня воспоминаниями, о прожитых годах с этим человеком. Безусловно я жалел о том, что не смог быть рядом с ним в момент его последнего вздоха. Но исправить уже ничего невозможно было.

После пары выкуренных сигарет, я всё же решился войти внутрь, чтобы удостовериться своими глазами в кончине этого человека. Войдя в дом, я немного удивился тому, что там было достаточно мало людей. И я ни капли не сомневался в том, что это были самые близкие для него люди. Не говоря ни единого слова, я тут же направился в комнату, где лежал он.

Бледный, безжизненный, холодный, но всё же всё такой же, как и при жизни, жизнерадостный. Теперь его с нами нет… Глубоко вздохнув, я почувствовал, как сердце моё защемило и появилось покалывание. На мгновение я подумал, что вот-вот будет инфаркт у меня, чему я бессознательно обрадовался, желая уйти из жизни в след за покойным. Вопреки моему желанию, я остался в живых, понимая, что мне нужно пережить гибель этого человека, и научиться жить без него.



Похороны прошли тихо, мирно. Каждый, кто присутствовал на похоронах, вспоминал о том на сколько был прекрасный человек. Всё сказанное было не дань традициям или потому что «так надо», а потому что ничего плохого о нем невозможно было вспомнить. К слову сказать, это был самый настоящий человек с великими моральными принципами, которые он воплощал в жизнь, заставляя окружающих восхищаться им. С тяжелыми мыслями и чувствами я вернулся домой, и пытался вернуться в нормальное русло жизни, которое было до мгновения смерти. По прошествии недели ко мне поступил телефонный звонок, ставший для меня полной неожиданностью. Как оказалось, что покойный, будто предчувствуя свою скорейшую смерть, написал завещание, в котором значилось мое имя. Мне передали информацию о времени и месте, где будет оглашено завещание, и я поехал.

На удивление меня и родственников, я оказался единственным кто, унаследовал тот дом и участок, где жил покойный. Честно говоря, я не понимал, чем я заслужил эту честь, но никто не мог его оспорить и сказать слово против веления этого человека, так как память о нем жила в наших сердцах, а уважение к нему существовала даже после его смерти. А я с тяжелым сердцем подписывал документы на присвоении этой недвижимости.

Единственным условием было лишь то, что я проживу в этом доме не менее полугода и принимать всех, кто будет просить в доме ночлега. Поэтому мне пришлось бросить всё, чтобы оставить этот дом у себя, не передавая его никому постороннему. Хотя, я не был против того, чтобы этим домом пользовалась вся семья, как дачным домом. Но увы, все отказались от поездок туда, так как они не хотели тревожить, пока ещё живые воспоминания о покойном. Но они просили лишь о том, чтобы я ухаживал за могилой, что я, собственно, и собирался делать на постоянной основе.

Когда же я полностью переехал в дом, то осознал, как же родственники оказались правы на счёт воспоминаний. Каждая деталь и мелочь в доме хранила воспоминания о нём. Стоило лишь взглянуть на тот, или иной предмет, как я тут же вспоминал о самом ярком случае из жизни, связанное с этим человеком. Это было больно, мучительно, через чур сложно. Но я должен был оставаться сильным. Сжав свою волю в кулак, я дал слово, что выполню последнюю волю покойного, невзирая ни на что.

Первая же ночь обернулась для меня неприятным сюрпризом в виде незваного гостя, пришедшего в половину второго ночи. Это был бродяга, который заплутав, решил спрятаться от непогоды. Увы, но такое было условие получение дома. Да, конечно же, я мог бы его и не впускать, всё равно никто бы об этом не узнал. Но меня бы загрызла совесть, и усопший бы впустил каждого кто, если был бы жив.

Этот странник был очень голоден и весь продрог от промозглого ветра. Проявив гостеприимство, я его накормил, переодел в сухую и теплую одежду. А его одежду я повесил сушиться над печью. Во время позднего ужина, бродяга всё рассказывал, откуда он, куда он держит путь, и о том, что слышал, что в этом доме живёт настоящий человек, который в случае чего не откажет в ночлеге. Мне же пришлось его огорчить, сказав, что он умер совсем недавно. Странник, пустив горькую слезу, залез в свой рюкзак и достал оттуда бутыль с мутной жидкостью. Мне не надо было объяснять то, что это был самогон. Бродяга же просто и с горечью в голосе сказал кратко:

• -
  Земля ему пухом. Видимо был хороший человек, раз слухи о нем разошлись за сотни километров от этого места.
  

Не говоря ни слова, я просто выпил стопку обжигающего самогона. Тут же по всей глотке, вплоть до желудка. Поморщив лицо от спиртного, я тут же взял со стола кусок хлеба и закусил. Не успев прийти в себя от выпитого, старик продолжил разговор.

• -
  Он, наверное, похоронен тут неподалёку?
  
• -
  Да. Примерно километр отсюда.
  
• -
  Покажешь мне завтра его могилу?
  
• -
  Да, конечно, — необдуманно сказал я.
  

На том мы и решили, что утром пойдём навестить его. А бродяга с могилы и продолжит свой путь.

Позавтракав утром, мы не стали откладывать наш договор и пошли до могилы. Бродяга этот долго стоял у могилы, что-то бормоча. Я не стал сосредотачивать своё внимание на этом факте. У каждого человека свои «тараканы в голове». Вскоре бродяга, вновь полез в свой рюкзак, и достал ту же бутылку самогона и три стаканчика. Он налил себе, мне и покойнику. Мы выпили не чокаясь, и бродяга немного пролил самогона на могилку. Сразу же после этого, он собрался в путь, на прощание оставив мне полтора литра самогона как плату за ночлег. И на этом мы попрощались.

Весь остаток дня, я провел в уборке дома, и уходе за участком. Сбившись с временем, я не заметил, как наступил вечер. И лишь неожиданный звонок одного из родственников заставил меня начать отдых свой. Мы болтали о многом. Я рассказал о ночном госте, о том, что сделал по дому. Взамен я получил обещание скорого приезда в гости. Конечно же это было достаточно приятным сюрпризом для меня, так как жизнь в одиночестве давала мне лишь скуку по вечерам, которую я начал замечать всего лишь за два вечера.

После продолжительной беседы, я включил ноутбук и начал просмотр фильмов, под периодическое распитие домашнего вина, оставшегося от покойного. Ближе к полуночи я смог заметить, что за окном светила ярко луна, освещая все пространство вокруг. И на участке я смог заметить, что как будто там кто-то стоит. Но, возможно, мне и показалось. Я подошел поближе к окну и обомлел. На участке стоял он.

Покойный родственник, которого похоронили совершенно недавно стоял перед домом как живой. Но он был бледен и словно вовсе не дышал. Он стоял, смотря как будто мне в душу. А рядом с ним стоял тот странный бродяга, пришедший прошлой ночью. Моё тело сковал страх и ужас, от которого я как будто перестал дышать. Я чувствовал, как по спине катится холодный пот, а тело стало холоднее окружающего воздуха. Ноги стали ватными, а из рук исчезли все силы. Я не чувствовал, бьется ли моё сердце или нет. Я не знал, сплю я, или это явь. Умер ли я, или же жив я. Это просто был ужас и непонимание того, что происходит. Я не верил своим глазам. Но факт был фактом. Перед моими глазами стоял настоящий живой труп, или же по Русский «Упырь».

Обездвиженный шоком, я, потеряв счёт времени смотрел на двух стоявших во дворе. Во мне смешались чувства истинного ужаса и радости. Я не понимал как такое возможно, но мои глаза не обманывали меня, и это были не галлюцинации и совсем не сон. Это была реальность. Вскоре этот бродяга вскрикнул мне, зная то, что я вижу их и отошел от первоначального шока:

• -
  Ну что же ты? Откроешь нам, или как? – бродяга кивнул в сторону покойника, и продолжил. – Он же завещал тебе.
  

Делать было нечего. С огромным трудом, будто таща за собой огромный грузовик, я подошел к двери, и открыл её. В дверях уже стояли они. Я посмотрел сначала на бродягу, потом на покойника. На его теле уже появились плотоядные черви, и язвы разложения плоти. От него пахло разложением и гнилью. Но я всё равно был рад его видеть. Невзирая на мерзость того, что случилось с ним под землёй, несмотря на то каким он стал. Мне было всё равно на запах, гниль и мерзких червей. Я взял и обнял покойного.

Прикосновения к обмякшему телу оказалось совершенно не таким, каким я мог ожидать. Твёрдое, хрупкое тело было совершенно не тем, которое было при жизни. А от объятий из него вышел омерзительный трупный запах. Но всё же это были самые лучшие объятия в моей жизни, от которых меня чуть не вырвало.

С не меньшим трудом я пошел в дом, позвав гостей внутрь. Накрыв на стол, в мою голову начали приходить вопросы, которые тут же были заданы и на которые были получены ответы. Но самый главный вопрос был оставлен напоследок.

• -
  Как такое вообще возможно? – спросил я, ожидая, получить логичный ответ в виде «В самогоне и вине был вещество меняющее сознание», но ответ был совсем другой.
  
• -
  Всё просто, я просто маг, — начал отвечать мне бродяга. – И мне он завещал, чтобы я проверил тебя. Точнее твое гостеприимство. И когда исполнилось бы завещание, то он просил разбудить его, чтобы он всё увидел сам. Вот и сбылось всё так как хотел он.
  
• -
  А он нас слышит? – спросил я, кивая на упыря. – Он понимает нас? Может ли он говорить?
  
• -
  На первые два вопроса, ответ будет утвердительным. Но, увы, говорить он не может. – ответил мне бродяга.
  
• -
  А он будет так всегда приходить ко мне? – спросил я, вспомнив о том, что скоро приедут родственники.
  
• -
  Нет. Имей совесть. Он устал, и хочет отдыхать. А пока ты можешь с ним попрощаться так, как и мечтал. Но время вам всего лишь до трёх часов ночи. – ответил мне странник. – И не беспокойся о могиле, она останется в том же состоянии, которую мы видели этим утром.
  

Услышав это, понял, что времени не так уж и много, поэтому я начал говорить, получая лишь кивания головой в ответ. Это время не прошло зря. Я сказал всё то, что хотел. Но главное я получил для себя ответ, что жизнь после смерти тела есть. Вскоре они ушли, оставив меня одного, распивающего самогон.

Весь день я, не вставая с места пил, но при этом, начав, пьянеть лишь к вечеру. Тогда же я, оставшись без сил, просто уснул. Я не помню, что снилось мне, но проснулся я от стука в дверь. Так неожиданно приехали родственники, которым совершенно не нужно было знать о том, что произошло ночью.



Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +7977 767 33 14

Неожиданная остановка кабины лифта, застрявшей между этажами, напрочь уничтожила мои планы хотя бы попытаться успеть сделать всё сегодня. Увы, но я понимал, что в нашем мухосранске в лифте можно просидеть целые сутки. Ведь где если только не в нашем городе всего три лифтёра, и то двое из них вусмерть пьяны, а третий на больничном по той же причине. Одно меня одновременно радовало и пугало. Да уж, меня всегда удивляло, что такие полярные чувства могут быть сконцентрированы в одной кабине лифта, а точнее в оном незнакомом мне мужчине средних лет.
Первые полчаса мы просто молча питали надежду, что вот-вот нас спасут, но время шло, возвращая нас в реальность бытия мухосранска. Видимо нам придётся знакомиться, чтобы вовсе не сойти с ума от скуки, которая с каждой минутой сгущалась всё сильнее и сильнее.
Мужчина, средних лет, деловито-важного вида, одетый явно на деловую встречу, потыкав по экрану смартфона, видимо предупредив о своей западне кому надо, практический сразу перевёл свой взгляд на меня, протяну руки и неожиданно улыбнулся, пытаясь создать добродушное впечатление о себе. Приняв его жест той же монетой, я был удивлён тому, что именно он начнёт общение первым. Представившись Михаилом, он осмотрел меня с головы до ног, смекнул то, что я был исследователем заброшенных людьми мест, а если говорить проще, то сталкером.
Грязная камуфляжная одежда, тяжелый портфель, саперная лопата на ноге. Если бы не этот чёртов лифт, то нас ничего не могло связывать с этим мужчиной в деловом и достаточно деловом костюме. Но это суждение было лишь поверхностно, до того, как мы начали наше общение более осмысленно. К моему удивлению, он начал свою беседу со мной именно с того, что рассказал о том, что раньше, двадцать лет тому назад, в далёких девяностых, так же ездил по заброшенным местам. Это одновременно и удивило, и обрадовало меня, ведь теперь будет явно не скучно. Возможно, он расскажет мне о новых местах и своих приключениях, а я ему напомню те ощущения, которые возникают, когда входишь в какой-нибудь заброшенный бункер. Лишь от части я оказался правым, угадав его рассказ ровно на четверть.

«Было мне тогда лет двадцать. Может двадцать один. Уж не помню точно. Я тогда сравнительно недавно из армии вернулся. Молодой был, полон сил, энергии и конечно отчасти безумен. Взрывное сочетание в такое время для нашей страны. К сожалению, более перспективные дороги были или в организованную преступность, или менее удачный, но более частый путь, так это наркотики. К моему счастью мне не все мозги отбили, и хоть чем-то я соображал, и выбрал свой путь, которым повёл своих близких. Ты правильно понял, что я стал так называемым диггером, исследователем заброшенных зданий и прочего. Сейчас таких людей называют сталкерами. Но мы тогда не знали этого слова, предпочитая называть себя ходоками. В основном мы любили ходить по заброшенным военным базам, так как там можно было найти оружие и патроны, на которых можно было неплохо подзаработать, продавая всё бандитам. Но однажды мы решили дать себе отдохнуть. Так сказать, залечь на дно. Ведь нас перед этим чуть не сцапали и менты, и бандиты. Страху натерпелись, но слава Богу пронесло. Лишь Мишку, другу моему руку сломали. Хоть он и говорит, что сам неудачно упал, но мы то всё понимали, что это было в драке, или схватили и таким образом предупредили, что суемся не туда.
Так вот, мы узнали, что за городом, примерно в пятидесяти километрах по трассе, есть заброшенный санаторий, в котором по слухам обитает приведение, и даже не одно. Вообще злачное место, несколько убийств, самоубийств, несчастных случаев со смертельным исходом, одно из которых как раз-таки и произошло в лифте с маленькой девочкой. Мы, недолго думая собрали вещи, продукты, фонари, ножи, пару пистолетов и отправились туда с ночёвкой. Естественно, что было страшно, и видимо всем, но никто не хотел этого признавать. Ещё бы, как оружие продавать, так не страшно, но зато можно испугаться того, чего якобы не существует и никак навредить нам не сможет.
Мы туда ехали часа три. Дорога оказалась слякотной и просто утомительной. Я тогда чуть не рванул обратно, просто от того, что это было достаточно трудоёмко. Портфельчик моё побольше твоего был, там и палатка, и спальный мешок. Но мы всё же дошли до этого проклятого санатория. Решили обустроиться на четвёртом этаже. Как сейчас помню, что проклинал каждую ступеньку, на которую ступал, держа на спине весь багаж. Но зато потом, когда м расположились в одном из помещений, где каким-то чудом сохранились окна, разожгли костёр в соседнем помещении, чтобы огонь и стены прогрел, и заодно и картошки печёной себе запекли. Хоть и прошло много лет, но я до сих пор помню вкус этой картошки. Вот положа руку на сердце могу признаться, что ничего вкуснее до этого не ел, и, к сожалению, после этого тоже не довелось ничего есть. Эта картошка была как истинная пища богов.
Так вот, когда мы поели, разложили палатку, разожгли ещё один костёр, чтобы стены нашей комнаты с двух сторон прогревались, мы пошли осматривать территорию. Конечно же место было старым, совершенно неухоженным, от чего и давало своей жути, от чего и происходили все те рассказы о призраках, но как по мне, чем дольше я ходил по этому зданию, тем мне становилось спокойнее. А специфический запах сырости напоминал мне запах из детства, когда я, будучи ещё совсем юнцом, бывал в деревне у деда. Вот в сыром сарае так же пахло. Может мне от того и спокойно было, я не знаю. Но зато я знаю, что когда мы поднялись на крышу, то увидели сногсшибательный вид на море леса. Мы тут же поняли, что закат будем встречать именно там, хоть и не любили всей этой романтической ерунды, но сам вид был просто завораживающий, и его никак нельзя было пропустить. Забегая немного вперёд, чтобы убить возможное твоё любопытство, то скажу, что да мы именно там встретили закат, и ни капли не ошиблись, потому что было реально здорово видеть, как солнце тонет в кронах деревьев.
И вот, дело приблизилось к ночи. Один из товарищей всё же взял с собой гранаты, и поставил несколько растяжек, чтобы оповестить нас о нежданных гостях. Необязательно о бандитах, но и о бомжах и лесных животных. Легли мы значит в свои спальные мешки, и начали было засыпать, убаюканные свежим воздухом и усталостью, как вдруг нам послышались шаги.
Сначала мы подумали, что не заметили какого-нибудь бродягу, оставив его под защитой наших гранат. Потом в голову пришла мысль, что кто-то мог заметить растяжку и перешагнуть. Я тогда аккуратно, еле слышно достал ствол и загнав патрон в патронник, взвёл курок, и нацелился в сторону дверного проёма. Честно говоря, страшно было очень, ведь этот неизвестный чётко знал где мы, а мы могли ориентироваться только по звукам шагов, которые разносились эхом по всему зданию. Хорошо то, что свет от костров в соседних комнатах освещал проход и мы могли увидеть, когда там появиться тот, кто потревожил наше спокойствие.
Время будто остановилось вовсе. Вдруг, так неожиданно, как будто неведомой волной нахлынуло, внутреннее состояние было стало таким паршивым, что мне хотелось пустить себе пулю в весок. И это состояние усиливалось с геометрическим прогрессом. Так хреново мне никогда не было. Но потом я увидел того, кто издавало эти звуки. В дверном проеме появилась она.
Это была девочка лет семи. Маленькая, хрупкая, беспомощная, вся бледная и в крови. Из-под её платьица виднелись открытые переломы костей, а изо рта вытекала чёрная как смола кровь. У неё не было глаз вовсе, но я не секунду ни сомневался в том, что она смотрит на меня. Она раскрыла свой рот и будто бы хотела что-то сказать, но не смогла, а лишь указала на нас своим сломанным пальцем. Моё состояние было похоже на состояние пьяницы. Я был полностью беспомощным перед нею, хоть и был взрослым мужиком с пистолетом в руках, но в голове моей была полная каша. Не помню кто начал стрелять первым, но я помню, как в её тело вонзались пули, но она не умирала, а продолжала стоять, указывая на нас пальцем. Я лично всадил в неё все двенадцать патронов, что были в обойме, но это её не убило, так как она была уже мертва. После этого она просто повернулась и ушла.
Обалдевшие от страха мы потихоньку подползли к выходу и смотрели в ту сторону, куда ушла душа девочки. Она шла тихо, не издавая ни звука шагов, ни плача, ничего. Абсолютная тишина. Миновав нашу растяжку, будто бы её вовсе не было, она подошла к лифту и нажала на кнопку, которой нет уже давно. И потом она вошла в шахту и издав душераздирающий крик рухнула вниз, оставив за собой лишь звук хлопка от свалившегося тела.
Недолго думая, мы тут же собрали свои вещи и мигом побежали оттуда. Естественно, что нам пришлось добираться домой на редкой попутке, дойдя до ближайшего шоссе. Но, к счастью, тяжести не испытывал на обратном пути.
Знаешь, хоть и прошло уже прилично лет, но этот случай я хорошо запомнил. С той ночи я завязал все свои бродилки. Хоть и хочется иногда просто походить по подобным местам, но тут же вспоминается эта девочка, и всё желание пропадает.»


Стоило мне похвалить рассказчика за его интересный рассказ, который меня не только не остановил идти в поход в заброшенные здания, но сделал противоположный эффект, раззадорил меня, как тут же кабина лифта поехала сама по себе, спуская нас в самый низ. Сказать честно, но мы с попутчиком немало удивились этому. Уж очень оперативно всё случилось. И когда перед нами распахнулись двери, то мы увидели маленькую девочку, чьё платьице было всё в крови, а из-под кожи выпирали переломленные кости. Всё её тело было в огнестрельных ранениях, а изо рта текла густая и черная как смола кровь.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф +7 977 767 33 14

Было мне тогда лет восемь или девять. Совсем ещё юнец, скорее даже ребёнок, но то, с, чем мне пришлось столкнуться, не под силу было пережить и даже понять взрослому, бывалому мужику.
Жил я тогда в одной глухой деревне, которой не было ни на одной, даже самой подробной карте местности. И на этот факт было своё объяснение: Девяностые дались нашей стране очень тяжело, правительство и чиновники забывали обо всём. Об армии, пенсионерах, людях, и даже целых городах, а о деревне, где живёт, всего-то тридцать человек, уж подавно забыли. Но это было до тех пор, пока там не начало происходить необъяснимое.
Каждое утро у меня начиналось одинаково, словно по расписанию, в негласному, неписанному. Просыпался я в семь утра, умывание на улице и завтрак. Запах свежескошенной травы, хвойного леса, пшеницы и сена всегда действовали на меня лучше любого кофе, предавая мне бодрость на предстоящий день. После завтрака я любил очень вглядываться в бескрайние поля пшеницы, размышляя над тем, как мне повезло видеть такую красоту.
В один из таких прекрасных дней я увидел странного человека, который словно плыл по полю, не оставляя за собой следов. Одет он был в черный плащ с надетым на голову капюшоном. Мне показалось это очень странным, так как хоть и было утро, но воздух был прогрет больше чем на двадцать пять градусов выше нуля, и никто в уме здравом, не надел бы чёрный плащ в жару такую. Но вдруг раздался женский крик с окраины деревни, на который я отвлёкся, а когда повернулся я обратно, то человека больше не увидел. " Что за дела?" — подумал я и побежал на крик.
На огороде возле дома на краю деревни, лежало тело нашего соседа. Растерзанное, всё в крови, с выпущенными кишками, оторванными конечностями было оно, ну а рядом рыдающая жена пыталась всё собрать в единое целое. Увидев это, я тут же в обморок упал. Когда очнулся, то увидел я: Тело накрыто кровавой простыней, все женщины как одна во всю мощь орут, а мужчины бледны как смерть, а между ними менты и медики шныряют. И никто ничего не знал, хоть убийство было утром.
Весь день прошел в суматохе, беготне прошёл, и я совсем уж и забыл о человеке в чёрном, на поле сзади дома. И на следующее утро всё повторилось: снова в чёрном человек, снова крик и труп, милиция, мёд служба, катафалк. Весь этот ужас неделю продолжался, сделав семь расчленённых тел, но день восьмой меня поразил на все.
Выйдя за дом, я лицезрел мрак и ужас смерти, во всей красе. На поле, недавно прекрасном, лежала дюжина расчленённых тел, сложенных в виде ромба. А между мной и телами стоял ужасный человек в чёрном. Его лицо не имело кожи, лишь мясо мышц, оголённые зубы, и глаза без век, смотрящие мне словно в душу.

• Я тень полей, и я к людям, как они по полям. Люди делят поля, я делю их тела, они воруют с полей, я ворую с их тел, они убивают поля, я убиваю их. Что будешь делать ты, решать тебе, но то же самое случиться и с тобой. Ты смотришь и любуешься, бесконечность полей, понимая их красоту, а я любуюсь бескрайней красотой твоей души. Главное взаимность.

После этих слов он исчез вместе с трупами им убитыми, не оставив от несчастных и следа, а я остался дальше обдумывать сказанное тенью полей. И с этого дня я вижу её каждый день, как эта мимо дома моего проплывает по полям, на протяжении тридцати лет.
А на картах деревня появилась, благодаря семи погибшим в первую неделю.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф +7977-767-33-14

Достаточно тёплый, и чересчур сырой конец марта выдавал серость тумана в атмосфере Земли. Конечно же в городе этот туман был прекрасно виден, но именно за городом его было в несколько раз лучше. По неизвестным для меня самого причинам я любил туманы, находя в них нечто загадочное, романтическое, красивое, манящее. Именно эти чувства заставили меня выехать за пределы города, отправившись на поиски туманов, в которых я обязательно что-нибудь найду, пойму, приобрету, приумножу. Да, от части, где-то в глубине своего сознания, рационального мышления я знал, что это всего лишь, если можно так выразится, романтические представления о природе, но в них так хочется верить, мечтать о них, просто надеяться на том, что благодаря туману моя жизнь измениться в лучшую сторону.
Всего лишь пятьдесят километров от пределов мегаполиса оказалось достаточным чтобы я смог каким-то мистическим способом осознать, что именно здесь я найду то, что ищу. Хотя я уже тысячу раз испытывал подобные чувства, но свербящая дрожь в теле говорило мне о том, что в этот раз я не ошибусь. Выйдя из электрички, тут же мне в нос ударил свежий воздух, которым я не мог насладиться полностью. В плане свежего воздуха хвойных лесов, что окружали деревню, я был жадный до безумного сумасшествия и непреодолимой несдержанности. Осмотрев то что было у самой платформы я понял, что если уж не туман изменит мою жизнь, то этот прекрасный вид точно.
Одиноко стоящая платформа, будто пряталась среди хвойных лесов от того, кто может нанести ей безвозвратный ущерб. Ни деревень, ни сёл, ни дорог я не видел там, и даже просветов не видно было за стволами многовековых сосен. Лишь один туман, безмятежно плывя сгущался впереди моего взора. Именно туда мне и надо. Поправив поудобнее куртку и портфель, я пошел не спеша, будто наконец-то вернулся я домой, и теперь можно спокойно пройтись и как следует расслабиться.
Безусловно я знал, что каким бы лес не был огромным, в этот день я буду в нем абсолютно один. Оно и было понятно, ведь я искренне верил, что я единственный безумец на всей планете, который бродит по лесам без дела, на достаточном расстоянии от населённых пунктов, в погоду, когда над головой дождевые тучи, а под ногами снег и лужи, а всё для того, чтобы войти в туман.
Медленно бродя по рыхлому снегу, иногда ногами проваливаясь в него, я шел вперёд, туда, где мне казалось туман более насыщенный и густой. И на моё счастье мне довелось побывать в тумане, который не давал мне видеть более чем на пять метров вперёд. Я был рад, взволнован, доволен, восхищён. Я был убеждён, что моя жизнь измениться, и теперь никогда не станет прежней. Но, я не знал, что это произойдет так скоро.
Не видя дороги перед собой, я не увидел обрыва, и мог в него кубарем свалиться. Если бы кто-то не схватил меня за портфель в последнее мгновение и не вытянул обратно. Я тут же обернулся и увидел спасителя своего. Это был худощавый, достаточно вытянутый брюнет с бледным лицом и впавшими глазами. Поднявшись на ноги, я немедленно поблагодарил его, на что получил совет быть осторожным и проследовать за ним. Хоть и странная была просьба, учитывая обстоятельства и местонахождение, но всё же я решил проследовать за ним.
Мы шли примерно с полчаса по лесу сквозь густой туман. Не говоря ни единого слова, он шел так уверенно, с чётким пониманием куда и зачем он идёт, пока я всё это время был в полнейшей растерянности и замешательстве, словно неопытный щенок, что боится каждого шороха на неизвестной ему территории. И я уже привык к этому молчанию, слепо следуя за ним, как неожиданно он остановился перед тем, что поразило меня до глубины души. Шестиэтажное заброшенное здание, что пустовало уже не менее полувека, но каким-то образом сохранившее свою стойкость и былое могущество.
Мой спутник объяснил, что это бывший закрытый научно-исследовательский институт, в котором проводились безумные эксперименты с человеческим телом, а на пике своего могущества здесь учёные пытались доказать, или же опровергнуть существование души. Но как это часто бывает, когда люди лезут туда, куда не надо. Что-то пошло не так. Много людей здесь погибло зря. В основном это были те, над кем проводились эксперименты, а именно бомжи, алкаши и наркоманы, без роду, семьи и дома. В основном это были те несчастные, которых никто и никогда искать не будет, а если и будет, то сухая надпись «пропал без вести» скроет эти ужасные эксперименты. Но все же это были люди.
Махом руки спутник меня повёл внутрь. Внутри меня начало тревожить какое-то беспокойство, нездоровое ощущение трясучки. Это гнетущее чувство действовало на меня словно электрический ток, но я шел дальше. Спутник мой показывал те комнаты, где именно проводились эксперименты и умирали люди, и я видел впитавшуюся много лет назад кровь тех несчастных. Кровь была абсолютно везде, и она на столько сильно впиталась в бетон, что спустя года она всё ещё проявлялась на стенах, потолке и полу. Спутник же рассказывал мне об экспериментах в мельчайших подробностях, а моя фантазия дорисовывала то, как у людей вырезают тут органы, пришивают лишние конечности и отрезают уже имеющийся, и всё это без какого-либо наркоза.
Мне становилось всё хуже и хуже, когда я осознавал и воспринимал всё это. И если бы не мой спутник, то я бы и остался бы там, упавший в обморок. Его предложение увидеть кое-что красивое во всём этом здании, я воспринял как спасение для себя. И тут же он повёл меня всё выше и выше. Мы прошли мимо двух этажей, на которые мой спутник обещал меня обязательно сводить. И когда мы поднялись на крышу, то я увидел захватывающее зрелище.
Мы стояли на открытой крыше, на уровне крон сосен. Везде, куда только хватало зрения, я видел лишь одни зелёные деревья. Мы стояли обдуваемые свежим ветром, наделённым лесной прохладой. Я чувствовал, как с каждым вдохом мне становилось легче. Мой же спутник безразлично посмотрев на меня, тут же отвернулся и подойдя к краю крыши сел там. Недолго думая, я присоединился к нему, и начал смотреть куда-то вдаль. Его молчание мне о многом говорило, и когда он вновь заговорил, мне стало тяжело. Он рассказал мне, что, просмотрев ещё два этажа, мы обязательно вернёмся обратно, чтобы я увидел кое-что важное. Не знаю почему, но в этот момент я подумал о закате, а о своём спутнике я подумал, что он немного сумасшедший, раз хочет увидеть закат через тучи.
Мы опять пошли осматривать здание. Последние два этажа оказались менее ужасными, так как это было всего лишь архивом. И именно там сохранились все документы и записи о тех ужасных экспериментах с фотографиями того, как всё это проводилось. Валкая жалость к тем погибшим меня постигла. И в то же время я понял откуда мой спутник знает обо всём том, что здесь когда-то происходило. По просьбе своего спутника я взял несколько папок с документами, чтобы обнародовать их, выложив в интернет. И мы вновь отправились на крышу, чтобы увидеть то, что он так хотел мне показать.
Мы вновь сели на краю, и он указал мне своим пальцем на пустырь, объяснив, что там подземный бункер, в котором находиться куда больше интересного, и как только оттуда уйдёт вода, он меня туда сводит, на что я согласился. Так же он меня просил просмотреть папку под номер шестьсот тридцать пять, когда я вернусь домой. Но то, что произошло дальше я не мог и представить. Мой спутник резким движением спрыгнул с крыши шестиэтажного здания. Я хотел бы его поймать, но увы, я не успел. Я видел, как он летел вниз, и примерно в пяти метрах от земли он просто испарился, не оставив от себя ни единого следа. Я, тут же спустившись вниз начал искать его. Но не его, и не тела обнаружить я так и не смог.
В ужасе я бежал оттуда сломя голову, несмотря на корни деревьев, об которые спотыкался, и на туман, сквозь который ничего не было видно. И лишь когда я опять же чуть не свалился в тот же овраг меня поймал кто-то. Это был вновь он. Живой и невредимый. Он протянул мне мой телефон и рюкзак, который я забыл на крыше. Также он напомнил мне про ту папку. И он вновь исчез, растворившись в тумане, добавив, что ждет меня через три дня.
Шокированный я побежал дальше, туда, где нет этой мистики и ужасов. Мне хотелось выбросить все это из головы, но этого не удавалось. Я молил чтобы все это было фантазией моего больного воображения, но дела, что были в рюкзаке, говорили о реальности произошедшего. И лишь оказавшись дома, я открыл эти дела, и то, что я там увидел, оказалось не менее шокирующей и пугающей информацией, поразившей меня до мозга костей.
Мой спутник был одним из первых людей, у кого учёные отняли душу, отправив её восвояси, а тело оставив в виде живого мешка мяса и костей. И теперь его душа навеки заперта на территории этого НИИ, удерживаемая некими потусторонними силами, что неподвластны моему пониманию, а тело уже давно лежит умершим где-то под землёй. Увы, но он теперь на веке остался запертым там на веке. Не жив и не мёртв. В вечном страдании и ужасе вечного мучения помнить всё то, что творилось в стенах этого здания.
Со временем, когда я смог успокоиться, то я понял нечто важное для себя, а именно что просьба духа, что спас меня несколько раз за день, дело чести для меня и моей жизни. И я точно знаю куда поеду я через три дня, по воле призрака НИИ, а пока я расскажу о нем всему миру, как он и просил меня.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелк +7977-767-33-14

Сидевший у озера старик, не отрывая взгляда от поплавка, медленно скручивая самокрутку, не мог догадываться о том, что в его старой жизни произойдёт нечто, во что поверить невозможно. Его сознание, воспитанное на коммунистической основе, допускало существование русалок лишь в сказках А. С. Пушкина, и нигде более. А его мысли крутились вокруг того, насколько он одинок. Внуки приезжают редко, дети забыли тоже, а бабка уже год назад слегла. Лишь вечерняя рыбалка осталась отрадой для одинокого старика.
Прикурив самокрутку, он увидел, как поплавок немного начал шевелиться. «Неужели клюёт?» — подумал старик, просидев без улова где-то с час. Рыба опустила поплавок под воду. Ещё раз. И ещё. А потом поплавок скрылся вовсе под водой. Катушка с бешеной скоростью начала крутиться, унося под воду снасти. Но старик, со своей крепкой хваткой, смог дать отпор рыбе и начал подтягивать её к себе.
Не без труда, он всё ближе подтягивал к себе рыбу. В предвкушении того, что в ближайшие пару дней он будет есть эту рыбу, совершенно забыл, что самокрутка дотлела до губ, обжигая их и подпаля усы.
— Вот, ты чёрт! — Произнёс старик, выплюнув табак и вновь уставился на озеро.
Вместо зеркальной глади воды, отражающей закат и деревья на противоположном берегу озера, он увидел молодую, обнажённую девушку, державшую его поплавок в своих пальцах. Её ехидная улыбка выдавала корысть и порок, спрятанный во чреве ада. Как будто соблазняя деда, она манила его пальцем, проводя им по своей груди.
Обомлевший дед, уставившись на неё, не мог закрыть свою челюсть, не то, чтобы пошевелить ногой, чтобы подойти к ней. Но русалка, улыбаясь хихикала, словно невинное дитя, одолеваемая похотливыми мыслями, а вскоре проговорила:
— Ну что же ты, милый, иди ко мне. Ты же хочешь!
— Тьфу ты. Сгинь нечистая сила. — Ответил ей дед.
— От ныне и до века, не поймаешь ты рыбы здесь. Попомни слова мои. — Разъярённо воскликнула русалка и нырнула в воду, мелькнув хвостом, словно прощаясь с дедом.
А дед, оставшись на берегу вновь один, погружённый в собственные мысли о том, что может быть однажды к нему, когда-нибудь приедут внуки, и он поведает им рассказ о том, что видел здесь только что.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +7977-767-33-14

Мы телу с родни молимся,
Забыв про чувства в нём.
За грош впустую ссоримся
Разгневанным огнем.

Реальна так иллюзия
Материальных благ.
Разносится контузия
По телу бедолаг.

Нас вводят в заблуждение
Учения людей.
Реальна так материя,
Не потеряться б в ней.