Религиозная

Не поместится на странице
Мой сводный брат Гаргантюа.
Как тень одной его ресницы
Не поместится на странице.
Но как ревнивы те крупицы,
Что избегут небытия!
Не поместится на странице
Мой сводный брат Гаргантюа.

Он прихотлив, неповоротлив
На смех толпы: «хи-хи, хи-хи»
Пропорций равных, но уродлив,
Он прихотлив, неповоротлив,
И к блюдам местным неугодлив.
И буквам предпочтет стихи.
Так прихотлив, неповоротлив
На смех толпы: «хи-хи, хи-хи»

Приправив запятую солью,
Тяну, как он, предел нутра.
Слюну смешав с тоской и болью,
Приправив запятую солью,
Возглавлю я сие застолье
И буду сытым до утра.
Приправив запятую солью,
Тяну, как он, предел нутра.

Меня порвали на куски
Чтоб я остался умирать;
Но я не жажду отомстить,
Я всех давно уже простил –
Мне не впервые так страдать.

Я боль вкусил изрядно плотью,
И телом я кричал и плакал;
Железом, цветом схожим с кровью,
Меня пронзали со всей злобой,
Когда Ершалаимов дождь закапал.

Не ощущает дух мой боли,
Ни злобы никакой, ни страха;
Не знают разум мой и воля,
Дороги на тропу раздора,
Не видят веры старой праха.

Иллюзия – венец терна,
А явь – венец благих деяний.
Блаженство красного вина
И сытость хлеба есть тогда,
Когда Грааль души реален.

Ангел, протянул руку свою.

Боже, я не могу тебя пощупать, увидеть тебя своими глазами, понюхать, или представить в каком-либо физическом виде. Но при этом, я искренне верю в то, что ты есть. Это не просто слепая вера в необоснованную надежду, которая сравнима с детской верой в деда мороза. Эта вера основана на фактах. Я сотню, если же не тысячу раз видел проявление Твоей заботы обо мне, хоть тогда и не осознавал, что — это был именно Ты.

Я твёрдо знаю, что Ты всегда со мной, и как любящий создатель, желаешь мне всего самого лучшего. И за это я Тебя благодарю. Но я, как капризный ребёнок, очень часто начинаю проявлять свои капризы, злость, своеволие и многие другие недостойные для тебя чувства и действия. За это я искренне и главное честно каюсь и прошу Твоего прощения.

Да, у меня много к Тебе просьб и «хотелок», но я знаю, что именно Ты лучше знаешь, что будет для меня лучше именно в тот или иной период моей жизни. И Ты всегда даешь мне всё вовремя. Боже, спасибо Тебе за это. Я ценю то, что уже послано тобой. Я благодарен за то, что Ты мне уже дал, и за всё то, что Ты мне ещё дашь в будущем, если на это будет Твоя воля.

Господи, я молю тебя лишь о том, чтобы Ты дал мне знания о Твоей воле. Я молю Тебя о том, чтобы именно Ты руководил моей жизнью. Я отрекаюсь от своеволия, и передаю свою жизнь в Твои любящие, заботящейся и всезнающие руки.

Спасибо Тебе Боже за всё.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк 79777673314

Смерть близкого человека всегда заставляет задуматься над жизнью, при этом беспощадно начав философствовать. Я стоял над разрытой могилой, в которую уже отпустили гроб с телом моего брата. Тяжело смотреть как на столько близкий тебе человек уходит за ту грань, откуда нет возврата. Но увы я ничего не мог сделать с этим. Ни оживить его, ни простить его, ни сказать слов о том какой он был «хороший». Я просто стоял и смотрел на его гроб, в котором начало потихоньку разлагаться его тленное тело. Швырнув на него горсть земли, я развернулся и ушел с похорон, не пожелав слушать о его призрачно-хороших делах. Я, как и все остальные знали и понимали, что человек он был гнилой, а характер паразита, с действиями умственно отсталого идиота.
Оказавшись дома, я начал молиться и в первую очередь за себя. Конечно, человек он был не очень, но и не мне его судить. Он умер и чёрт бы с ним. Пускай его Господь осудит или оправдает, я же всего лишь человек, и я останусь при своём мнении, которое никак не связано с делами небес.
Помолившись, я открыл бар и достал оттуда старый Кагор, который привёз ещё из моей поездки в одну из святынь Московской области. Шестнадцать лет прошло с тех пор, как я приобрёл эту бутылку и всё это время оно даже не вскрывалась и на долгие года даже была забыта. Теперь, я думаю, пришло то самое время, что настаивалось так долго и так томительно создавало для меня богатый аромат винограда, сделанного не на заводе, а монахами собственноручно. Вот и пришло то время, когда труд монахов был бы выпит мною в честь того, кто уже на том свете.
Открыв бутылку, я налил вино в фужер и посмотрел его на просвет, ощущая себя каким-то великим мыслителем и ценителем благородных напитков. Но это всего лишь казалось. Я сделал глоток. «А не плохо так. Вкусненько» — подумал я, делая глоток. Но видимо крепость оказалась выше заявленного. Я списал всё на столь долгое стояние в моём баре. Но невзирая на эту крепость, я смог выпить бутылку уже к вечеру.
Уснул я моментально, и вполне спокойно спал всю ночь. Лишь сон мне снился очень странный. Я видел, как в огне мучается душа брата моего. Он горит, он страдает и от боли воет. Нет ему покоя во веке. Я слышал его крики, и видел все его страдания. Безусловно ему было хуже, чем будет мне, когда на утро я проснусь с похмельем. Я не испытывал ни сожаления, ни горести, ни счастья. Абсолютное безразличие и отстранённость от происходящего перед глазами моими.
«Так ему и надо» — вдруг подумал я, но мысль продолжить я не смог, так как был я перебит другим голосом, что произнесён был откуда-то из вне моего понимания. «Если ты простишь его, то он уйдёт отсюда туда, где счастье для него будет во веке. Если простить не сможешь, то он останется на веке тут, страдая в гиене огненной» — сказал мне этот голос, и я тут же проснулся.
Нет, похмелья не было у меня, я не смог даже понять, пил я или нет. Уж такой у меня был яркий сон. Я не мог себе ответ дать, что за сон такой ко мне пришёл. Сон был вещий с того света, или просто на просто игра мозга и вина. Но подумал я тогда: «Он мучения эти заслужили, именно за то, как он жил». И его жизнь я знал не понаслышке. И я искренне считал, что прощать не мне его необходимо. Я просто оставил всё как есть. А наказание он понёс вполне справедливое, если это действительно так, а не игра сознания моего.
Шли дни, недели, ночь за ночью. И мне всё чаще снился сон с душою брата, что мучается во сне. И уже после полугода этих снов, его мучения стали кошмаром для меня. Я пытался все забыть, набравшись крепкого вина перед сном. И вскоре мне пришлось пойти к священнику, на разговор.
Рассказав ему историю всю эту, он подумал и сказал: «Если Бог готов его простить, то и ты перестань сопротивляться. Прости и мучения твои закончены будут». Я задумался, и вдруг я осознал, что в ту самую первую ночь, меня Господь просил простить, но я не смог тогда. Смогу ли сейчас простить его? Не знаю! Но в любом случае мне стало просто пофиг на то, что было. То, что было, то прошло. То ушло и хрен бы с ним, и он прощён.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф +79777673314

Субботнее утро озарив комнату солнечными лучами, ещё не успели прогреть комнату. Будильник, заведённый на шесть утра, запоздал с моим пробуждением. Хоть это и был мой первый выходной, за долгое время, но именно сегодня мне не спалось как никогда. Сегодня был очень важный день. Поездка в заброшенный санаторий за поиском острых ощущений, не давал мне покоя, впуская в мою кровь адреналина.
Естественно, я мало верил в то, что может случиться что-то на подобии пиндоских фильмов ужасов про приведения. Но поиграться со своими чувствами, хоть даже в шутку, мне очень хотелось. Быстрые проверки снаряжения, сборы того, что может понадобиться и конечно же небольшая ментальная подготовка к предстоящему, заняли всё моё утро, и вскоре я вышел из дома.
Трехчасовая дорога, встреча с единомышленниками и просто неравнодушными людьми, было для меня как небольшая, но необходимая помеха к моей цели. И это время для меня было очень мучительно, создавая впечатление чересчур растянутого времени, но всё же всё шло по ранее запланированному распорядку, что обговорено заранее. Лишь когда мы сели в электричку, я смог успокоиться и провести хоть немного времени в своих размышлениях.
Призраки – существа, которых мы ни видим, ни слышим, никак не можем взаимодействовать, но так хочется в них верить, когда хочется пощекотать себе нервишки, или просто посмеяться с долей мистики. Именно такую встречу искал я. Просто разрядить свои напряженные от работы нервы. Нас собралось всего шестеро человек, но преодолев где-то половину пути, сквозь шутки, рассказы и простые беседы, я стал забывать о том, что мочало меня всю неделю. Можно было бы и не ехать никуда, но отказываться от задуманного было уже поздно.
И когда мы прибыли на место, я смог увидеть это заброшенное здание, которое стояло средь лесов, как неприступная перед людьми цитадель, но покорённая лишь безжалостным течением времени. Мы стояли, смотря на это шестиэтажное здание, как будто совершенно не ожидали его здесь увидеть, или вовсе забыв про то, что дальше хотели делать. Я начал движение первым, негласно поведя внутрь за собой остальных людей.
На удивление я не чувствовал ни страха, ни испуга, никакого сопротивления я также не почувствовал. Я просто шел туда, чтобы просто посмотреть. Оказавшись внутри, мы смогли понять, что там царит полнейшая тишина, от которой можно сойти с ума. Лишь редкие капли, бьющие лужи, чем нарушали тишину, давали нам понять, что мы не оглохли вовсе.
Для начала мы поднялись на крышу, чтобы обойти каждый этаж, спустившись в подвал, а через него перейти в бомбоубежище, осмотреть его, а оттуда выбраться наружу. Осмотрев пейзаж хвойных лесов, что окружали здание бывшего санатория, подышав свежего летнего воздуха, мы приступили к повторению нашего плана и его исполнению. Все просто и вполне посильно сделать всего лишь за три часа. Каждый из нас включил диктофоны, фонарики, камеры, начал осматривать комнату за комнатой, которых оказалось на порядок больше, чем рассчитывал я. И признаваясь честно, меня не удивило то, что никаких потусторонних шумов, сущностей и прочего мыт так и не увидели. Лишь когда мы спустились в подвал стало немного страшновато от того, что там была полнейшая темнота. В добавок на мой страх повлияли рассказы моих спутников, знакомых с историей здания, о нелепых смертях, суицидах и случайных смертях, что случились в этом здании.
Когда же нам удалось выйти из бомбоубежища, я смог вздохнуть с облегчением. Я жив, немного поиграл со своими страхами и нервами. Что же сказать, я сделал то, что хотел, а также и наделал множество фотографий, которые будут доказательством моей смелости и храбрости. Я стал уверен в том, что теперь моё состояние будет в норме ближайшие несколько месяцев, если я смогу теперь прожить без этого великолепного чувства адреналина. И мои спутники были солидарны со мной в этом вопросе. Поэтому мы решили в скором времени вернуться сюда, чтобы повторить наше небольшое приключение, в котором была и природа, и свежий воздух, насыщенный хвойным запахом, страх, мистика, паранормальное и просто весёлая, добрая компания.
Весь путь до дома мы обсуждали все наши впечатления и о том, что кто-то в темноте чуть не наложил в свои штаны от переизбытка эмоций. Так же мы пытались посмотреть фотографии на телефонах, но яркое солнце, играя своими лучами на экранах не давало нам полностью всё рассмотреть, в особенности фото, сделанные в подземелье. И лишь дом, когда я перенёс все свои фото на компьютер, то смог заметить на некоторых фото странные блики, которые мало походили на пыль, или поломку камеры. В груди моей сердце начало бешено стучать. Казалось, что я начал верить в потустороннюю жизнь. Но все эти блики можно было объяснить, пока я не наткнулся на одно фото, где явно высвечивалось полупрозрачное лицо, похожее на лёгкую дымку. В это фото не стоило даже всматриваться, чтобы разглядеть образ человеческого лица, которое гримасничает, будто страдает в агонии адских мучений.
В этот момент всё моё мировоззрение перевернулось, но я всё ещё пытался это объяснить игрой моей собственной фантазии, взбудораженной рассказами моих спутников. Чтобы опровергнуть, или же подтвердить свои подозрения, я каждому из своих спутников отправил эту самую фото. Ответ от них не заставил себя долго ждать, каждый из них прислал мне подобную фото, снятый на их телефоны. Там было то же лицо, но с другой ужасной гримасой, и абсолютно другого ракурса. Я обомлел от увиденного. Этот призрак был совсем рядом, прямо перед нашим носом, но мы не могли слышать, как он кричит, мы не знали, как ему помочь, мы просто прошли мимо и изрядно посмеялись над тем, как страдает он, находясь по ту сторону темноты и жизни.
Теперь я не задаюсь вопросом: есть ли жизнь после смерти, или её нет? Твёрдо знаю, что есть, и призраки существуют. Но, что они хотят от нас живых для меня так и осталось загадкой, которую я намерен разгадать как можно скорее. В этот же вечер я заказал диктофон, фонарик помощнее и создал чат с единомышленниками, чтобы обсудить с ними детали следующей поездки, которая приведёт нас к общению с потусторонней силой.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi-кошелёк +7977-767-33-14

Вечерний закат оказался прозаичным, красивым, неповторимым. Его кроваво яркие краски оказались впечатляющими и одними из самых запоминающихся в моей жизни. Я шел на встречу к своей девушке в соседнюю деревню. Меня ожидала великолепная ночь с самой замечательной девушкой на свете. И совершенно всё равно на то, через что мне придётся пройти.
Не прошло и получаса, как я уже вышел из дома. Мой путь был не близким, а по вечерней прохладе он оказался ещё менее приятным. Но даже если бы даже пошел град с дождём и молнией, он бы был не менее зловещим, чем то, что я смог пережить по пути.
Решив сократить путь, я пошел по грунтовой дороге, которая слабо проглядывалась в вечерних сумерках. В ночной тьме эта дорога была почти не видна, так что я прибавил шагу. Я шел, пытаясь не сбиться с дороги, полностью сосредоточенный на ней, при этом совершенно забыв о том, что по дороге у меня стоит одно единственное маленькое, но замечательное препятствие. Церковь ведьм, стоявшая на распутье, служившая как ориентир, в обычный день, или же ночь. Но увы именно сегодня оказалась вальпургиева ночь, в которой именно сегодня, как говорят, должен быть шабаш ведь. Но это всего лишь говорят… Во что я просто не верил. Я просто шел туда, где ждёт меня домой.
Вспомнил я о ней лишь только тогда, когда подошел к ней почти вплотную. Из окон виднелся кроваво-красное свечение, которое я раньше считал просто отражением заката. За долю мгновения меня пронзил страх с холодным потом. Лишь надежда на то, что там просто играют дети, могла успокоить меня. Но она догорала во мне как уголёк. Но всё же я решился осмотреться там внутри, в надежде что этот поступок выдаст мне массу адреналина, что в последствии приведёт к ещё более бурным впечатлениям и ощущениям в сексе.
Медленной, неуверенной походкой я вошел в дом. Перед мною открылась ужасающая картина, на которую навряд ли устроили дети… Обои, мебель и полы, были украшены человеческой кожей, которая снята с людей как с медведя и уложены вольтом. Вместо седушек на диване были мясистые человеческие туши, а по центру кучей лежали внутренности с кучей мух над ними.
Шокированный, я лицезрел эту картину и не мог даже пошевелиться. Как вдруг я услышал шаги, что спускались сверху. И я увидел, как спустилась она. Стройная, голая, вся в крови, а на лицо сексуальная женщина спустилась со второго этажа, сжигая и съедая меня глазами. Она смотрела на меня будто хочет изнасиловать. Но увы, я ошибался…
— Так и будешь стоять, или будешь почётным гостем, — произнесла она, указывая на распятие в правом верхнем углу комнаты.
Я резко развернулся и намеривался убежать, но я не смог… Передо мной закрылась дверь как по волшебству. Но тут не было волшебства, а лишь одно желание Люцифера. Я оказался взаперти, и не спрятаться, и не скрыться. Я чувствовал, как она приближалась ко мне, а я безнадёжно пытался придумать как мне спастись.
Её руки медленно коснулись моего плеча. И в это же мгновение она укусила меня за сонную артерию. Боли я не чувствовал, лишь то, как кровь течёт по моей шеи, а в глазах начало темнеть. Вскоре я потерял сознание. Последней мыслю была у меня о том, что я так и не попал к возлюбленной своей.
Но увы и тут я ошибся… Память была моя отрывиста, но помню я что в зверя превратился я. Сквозь налитые кровью я увидел её у дома своего, ожидающую меня. Затаился я в кустах, словно что-то человеческое осталось во мне. Но тот зверь одержал во мне вверх и набросился на свою жертву. Не стесняясь никого, я пожирал плоть её кусками, пока не выбежал её отец с ружьем, и не вышиб мне мозги.
Та ночь, когда двое влюбленных должны были зачать жизнь новую, лишились жизни сами. А та церковь, что ведьминой зовётся всё так же стоит на том распутье, зазывая своих жертв.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi кошелёк: +79777673314

Эта зима оказалась самой снежной, за всю мою жизнь. Может мне это просто, казалось, из-за того, что до этого я проводил в городе, а не в заброшенной деревне. Судя по поведению Гришки, ему тоже столько снега было в новинку, хоть я и допускал тот факт, что он просто привык к теплому, обогретому дому. Ведь он иногда он не выходил из дома даже для того, чтобы набрать себе желудей «давясь» тем, что я ему приготовлю сам.
Однажды за завтраком, смотря на то как ему не нравится моя каша, я сжалился над ним, и при помощи нашего нового метода общения, попросил его указать мне где находиться его склад с желудями, чтобы принести ему как можно пищи. Эти визги радости ранее немного раздражали меня, но со временем я к ним привык, и конечно же они начали мне нравиться. Он согласился лишь на условии того, что он пойдет со мной, аккуратно идя по той тропинке, которую я делаю лопатой.
Подходя к лесу, я смог увидеть красоту природы, которой никогда не мог бы увидеть в городской среде. Белоснежные поляны снега на опушке леса блестели в лучах солнца, слепя меня. На ветвях деревьев лежал толстый слой снега, который будто добавлял контрастности всего леса. Вся эта белоснежная красота сопровождалась морозом и безветренной погодой. В мыслях моих промелькнули слова Пушкина «мороз и солнце день чудесный…».
Но мороз оказался действительно сильным. Обернувшись на своего друга, я заметил, что он так же значительно замёрз, дрожа от холода, невзирая на то, что на нём была тёплая одежда. Достав из рюкзака термос чая с корицей, я налил нам обоим по чашечки для согрева. И следом достал спирта, чтобы обтереть открытые участки кожи, чтобы не было обморожения ни у кого из нас. Этот легкий привал оказался спасительным не только для нас, так как во время него я услышал жалобный писк испуга, похожий на тот, что издаёт Гришка.
Не теряя ни единой секунды, мы тут же закрыли термос и помчались в глубину леса. Туда, где был слышен писк. Бежать было недолго, и мы увидели, как в одном из деревьев было похожее дупло и около него летал чёрный ворон. К счастью, мои опасения того, что это мог бы быть волк не оправдались. Я подошел абсолютно спокойно, и лопатой отогнав ворона, заглянул внутрь дупла. Там было похожее на Гришку существо. Но выглядело оно немного меньше, казалось недокормленным, замёрзшим.
Гришка что-то сказал своему сородичу на своём языке, и тот тут же вылез. Вначале я набил карман соломой, а потом положил второе существо к себе в карман, чтобы оно не замерзло, пока мы набираем желудей на двоих. Конечно и запасов теперь нужно было вдвое больше с собой брать, но это меня не смущало, так как если мы бы набили тот пакет желудями целиком, то его бы хватило на полтора, или даже два месяца.
Пропищавшее второе существо сообщила о своём тайнике, который находился неподалёку и был практически полон. К сожалению, из-за огромного количества выпавшего снега, оно не могло брать больше еды, и обрекло себя на голодную смерть. Оно не ело уже два дня и было практический обессиленно, и было готово отдаться на смерть ворону, чтобы избежать муки голода. К счастью, мы оказались в нужном месте, в нужное время.
Как только я откапал его тайник, то тут же дал пару желудей тому существу, что лежало в кармане. И лишь потом я начал наполнять пакет. Того, что я набрал было практический полный пакет, но я все же решил узнать, где тайник Гришки, и забрать оттуда всё, чтобы не размыло по весне. Мне не пришлось долго идти, и уже через семь минут мы втроем шли домой, в тепло.
Счастью спасённого не было предела, и оно несколько часов отогревалось на печке, поедая желуди даже не приготовленными. Позже Гришка рассказал мне, что в том лесу целая популяция из нескольких тысяч таких существ. Все они проживают в этом лесу уже около трёх тысяч лет, и эмигрируют оттуда куда, приходят люди, и идут туда откуда уходят люди. А наша встреча с ним была случайностью, так как по их закону о них никто из людей знать не должен. Ведь ровно три тысячи лет назад была война между ними и людьми. Вскоре существа решили просто прекратить бессмысленную вражду, обманув людей, дав им идею, что всех этих существ люди истребили. Лишь воронов им не удалось обмануть, и эти птицы до сих пор продолжают за ними охоту, доставляя массу неприятностей.
Так же Гришка поведывал мне, что проникся мной, так как я не такой, как остальные люди, я не злой, и не стараюсь никого уничтожать. Я так же, как и они, хочу жить в тишине и спокойствии. В гармонии с природой. Я просто хочу спокойно жить. А тот факт, что я спас уже двоих из них, подтверждает его домыслы, и они готовы быть преданны мне до конца их жизни. На мой вопрос: сколько они живут, то он мне сказал, что они уже в приличном возрасте и им осталось около шестидесяти лет жизни.
Срок достаточно большой, но это дало мне понимание того, что у нас будет очень длинная и интересная жизнь, наполненная приключениями и множеством историй, которые я, к сожалению, никому и никогда рассказать не смогу. Увы, но таковы правила жизни отшельника от людей, живущего среди странных существ, которых я никак не могу даже назвать.
К вечеру я уже сшил спальное место для моего второго друга, которого я назвал Сашенькой. С того дня Сашенька ещё неделю ходил за мной бормоча мне какие-то слова благодарности. С тех пор моя жизнь стала ещё веселее, и я все реже и реже начал вспоминать и скучать по той жизни в большом городе, которую я с радостью оставил. И пусть у меня всего лишь два друга, и даже не люди, но зато я твёрдо уверен в том, что они самые настоящие друзья, на которых можно положиться по-настоящему. Они стали мне настоящей семьёй. Сашка, Гришка, и конечно же я.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф, Qiwi +79777673314